Призраки (фантазмы) – это продукты совращённого воображения.
65. Отрыв от неразрывности вводит становящееся бытие в состояние ожидания: что теперь произойдёт? Он порождает отпечаток ожидания и надежды и активизирует способность к мысли, потому что мыслить значит облегчать своё страдание, спасаться, преодолевать момент разрыва, экзистенциальную чёрную дыру.
66. Мыслить значит избегать страдания; отсюда динамика представлений о том, что страдает тело, а не дух; что благодаря духу можно избежать земной юдоли, т.е образа жизни по модели родительского подавления. Быть материей значит страдать, быть духом значит освобождаться, уходить от цикла страданий.
67. Любая мысль обладает терапевтическим измерением. Бог, дух являются терапевтами. Точно так же, любая продуктивная деятельность вида обладает этим измерением, будь это медицина, религия, философия, искусство, литература, право42.
68. Нарушение неразрывности сужает и фрагментирует нас, т.е. вводит в состояние частности, в котором мы застряли. Из этого тупика рождается мистификация и возможность безумия.
69. Мы оказались сведены к чему-то, что не могло быть, к некоему это, к некоему то, что, к некоему бытию-здесь, к некоему бытию-в-мире и т. д.43
70. Индивидуация является переигрыванием. Индивид – это то, чего нельзя уже разделить; то, что осталось от разделения, после невообразимой многократной редукции.
71. Феномен редукции делает нас бесформенными. Отсюда, в качестве компенсации, потребность в информации, в обретении формы.
72. Приспособление к обществу является переигрыванием этого обретения формы. Спонтанность, непосредственность, т.е. оригинальность, неприемлема, потому что является проявлением неразрывности. Она должна принять форму и стать различимой и приемлемой величиной44.
73. Неприятие бытия в его естественности, в его единственности, в его оригинальности, провоцирует ощущение вытесненности и ставит мать в положение недоступности. Вытеснение, бессознательный элемент, вначале является переигрыванием, интериоризированной агрессией, ауто-агрессией неразрывно связанной с самоподавлением, как сознательным феноменом. Индивид вытесняет то, что происходит из его оригинального бытия: нестерпимое страдание и, в более интенсивной манере, активацию отпечатка нестабильности, небезопасности, утраты уверенности в настоящем, как результата вытеснения матерью во время возникновения, всех факторов нарушающих стабильность, а также вхождение в реакционную динамику. С другой стороны, он ощущает себя переполненным, забитым до отказа, потоком жизни, которая, на его уровне, прерывается нарушением неразрывности, спровоцированным матерью. Он не может больше найти выход для всего того, что накопилось в нём из-за замешательства, в которое он был повержен. Это феномен удержания, бессознательный феномен, сопровождаемый прерывистым дыханием, благодаря которому всё, что происходит, удерживается в себе из-за страха уничтожения, из-за страха быть вновь поставленным под вопрос, из-за страха неизвестности, того, что ожидает тебя. Именно в этот момент определяется содержание бессознательного, это исторически переходная онтозная формация: удержание и вытеснение.
Забвение прошлого является формой вытеснения: подавлением анамнеза. Оно увеличивает внутреннее давление в нас и, вследствие этого, расширяет феномен расширения. Отсюда: человек живёт в забвении (вытеснение) и в то же время его постоянно преследует прошлое (удержание).
