– А почему отдельная комната? – первым делом спросила Бриджет, войдя внутрь. На ее красивом лице читались напряжение и озабоченность. – Что-то случилось?
– Все отлично, – улыбнулся Том.
– Я буду за дверью, – многозначительно сказал Барри, надзиратель.
Правила не позволяли оставлять заключенного наедине с посетителем, однако Барри знал Тома на протяжении всего тюремного срока и знал причину, ради которой было организовано свидание, а потому неплотно прикрыл дверь, оставив щелочку.
Бриджет настороженно оглянулась и зашептала:
– Том, ты меня пугаешь. Что случилось?
– Все в порядке, Бридж. Я попросил тебя прийти сюда… – Том встал на одно колено. – Потому что хочу спросить: ты выйдешь за меня?
Бриджет с тихим возгласом прикрыла ладонью рот. В ее глазах заблестели слезы.
– Ох, Том… Да! Да! Конечно, я выйду за тебя!
Они шагнули друг к другу и обнялись. Впервые за два года, в течение которых она его навещала. Том зарылся лицом в блестящие шелковые волосы своей невесты, вдохнул аромат шампуня с миндалем и ванилью. Бриджет прижалась к нему, и тело мгновенно отозвалось, наполняясь неистовым желанием. Том привлек Бриджет к себе еще ближе, ощущая ее теплые упругие бедра.
Дверь со скрипом отворилась, и Барри, кивнув на стулья, намекнул, что влюбленным пора занять свои места. Том шагнул назад и сдавленно выдохнул. Он дико хотел Бриджет. Как же много времени прошло!
– Я втайне надеялась, что ты сделаешь предложение, – призналась Бриджет, промакивая глаза. – Но только после освобождения. Сейчас я совсем не ожидала!
– Я… я должен был спросить тебя именно сейчас. Кольца у меня нет, но я это исправлю, как только смогу, – пообещал Том, все еще чувствуя жар и напряжение в теле. – Похоже, оставшиеся шесть месяцев покажутся мне шестью годами. Но теперь я знаю, что мы будем вместе, когда я выйду, и это придает сил.
Они присели на стулья и заговорили о технических вопросах.
– Я могу организовать все со своей стороны. Надо только выбрать день, – произнесла Бриджет. – Когда, где и… как мы скажем родным.
Распаленного от желания Тома словно окатили ледяной водой.
– Да, – мрачно кивнул он. – Я думал об этом.
Они решили сообщить новость сразу после его освобождения.
– Будет скандал, – предупредила Бриджет. – Но лучше не давать им опомниться, чтобы не пытались строить козни и отговаривать нас от женитьбы.
…После ее ухода Барри повел Тома обратно в камеру.
– Судя по реакции дамы, поздравления уместны? – подмигнул офицер.
– Да, – ухмыльнулся Том. – Осталось только решить, как сказать своим. У меня полгода на то, чтобы придумать, как убедить маму не начинать третью мировую, когда она обо всем узнает.
На площадке перед камерой Барри негромко произнес:
– Скажу по секрету: вообще-то, вы имеете право пожениться прямо тут. Конечно, невеста может не обрадоваться. Ну, то есть здесь не самое романтическое место. Однако это решит проблему с несговорчивыми родственниками. Потому что они ни черта не смогут сделать.
После этого Барри закрыл за Томом дверь и зашагал прочь, насвистывая свадебный марш.
…И вот сегодня, через считаные минуты, Том и Бриджет станут мужем и женой. Ради свадьбы сотрудники тюрьмы превзошли самих себя. Один из старших офицеров принес жениху белую рубашку и темно-синий костюм-тройку своего сына. А Барри одолжил новые кожаные коричневые ботинки. Том почувствовал, как вспотела шея, сдавленная жестким крахмальным воротничком. Перед мысленным взором мелькнуло лицо Джесса – как и всегда в минуты волнения. С того самого момента, почти десять лет назад, когда двое следователей вернулись в душную комнату для допросов и сообщили, что Джесс скончался, лицо друга навеки впечаталось в память Тома.
