В чем-то они с Женей были близнецами. Возможно в этом наивном, немного детском восприятии мира вокруг. Ему мало в жизни встречалось подобных особей. Он да Женя. И, может быть, Фьюжн, но это совсем другая история.
Словом, день, начинавшийся так плохо, просто отвратительно, в обед был озарен чем-то окрыляющим. Но видимо, лишь для того, чтобы к вечеру окончательно рубануть крылья и залить все черным.
Нет, на работе вышло все без изменений. До конца дня он сверял отчет и составил Горбатовой две таблицы, которые, возможно, ее выручат первое время в его отсутствие, если, конечно, она разберется в них. А так, если повезет, главдракон найдет ему замену и все наладится. Их он переслал главбуху по электронной почте – мадам были надувшись за его обеденную выходку.
Потом Артем еще раз заглянул в расчетный, к девочкам. Но не для кофе, а по вопросам нового софта. Таша в деталях еще не разобралась, и он битый час показывал ей функции, которые должны бы облегчить жизнь, а по факту – незнающему человеку лишь усложняли. Артем же быстро разбирался в подобных вещах. Разжевал. И наслаждался каждой минутой, что мог поглядывать на Женю. Пока еще мог. А пройдет пара дней – и все закончится уже навсегда. Это основательно портило настроение, и он гнал от себя подобные мысли.
Заявление пока не написал. Сказал же, что ушел думать, вот и думал. Правда, не о том. О Женькиных ногах, щиколотки которых виднелись из-под стола, он думал.
А вечером забрал с велопарковки свой велосипед и отправился домой, даже не подозревая о том, что и там ему готовят очередной сюрприз. Не иначе для того, чтобы окончательно подкосить его способность держать себя в руках.
- А здесь у меня георгины, - слышался из-за калитки мамин голос, радостный и бодрый. – Вы знаете, Настенька, я так люблю георгины! Есть в этом цветке что-то особенное. Витя, правда, меня не одобряет, что я грядки под клумбы отвела, а Темочка, кажется, вообще смеется. Но что эти мужчины могут понимать!
- Цветы – это очень красиво! Мы с мамой тоже выращиваем! – вдохновенно проворковал звонкий, почти детский голосок, видимо, пресловутой Настеньки, и Артемову физиономию перекосило. Он дернул на себя дверцу, втащил во двор велосипед и хмуро глянул в сторону материных клумб, чтобы, так сказать, оценить масштабы грядущих боевых действий.
- Темочка! – всплеснула руками мать, обернувшись на скрип калитки. – Что-то ты долго сегодня. На работе задержали?
- Задержали! – буркнул Артем. – Дел много, отчетный месяц.
- У них всегда что-то там да случается, - вдохновенно сообщила мать молоденькой девушке, почти девочке, молча стоявшей рядом с Екатериной Артемовной и наблюдавшей за семейной сценкой. – Это вот наш Темочка. Тема, и ты познакомься. Это Настя. И сейчас мы все дружно будем ужинать.
Юрага перевел взгляд на барышню. Потом снова на мать и уточнил:
- С Настенькой будем ужинать?
- Тё-ё-ё-ёма! – укоризненно протянула мать и засуетилась. – Так, все! Убирай велосипед. Проходи в дом и мыть руки. Настенька, идемте, мы пока быстренько на стол накроем.
Настенька была третья в этом месяце. В смысле до этого была Машенька. А опосля Леночка. А теперь Екатерина Артемовна вот на Настенек переключилась. Эта – едва окончила школу, во всяком случае, на первый взгляд.
- А что на ужин? – поинтересовался Артем, с трудом сдерживаясь.
- Твое любимое! – обернулась мама уже с крыльца. Настя тоже остановилась и хлопнула ресницами в сторону Юраги. – Я мясо в духовке запекла. С грушами и черносливом.
