The Rolling Stones. Взгляд изнутри - страница 5

Я сорвался с места и догнал их как раз вовремя, чтобы занять место в нашем бронированном фургоне. Нельзя было терять ни секунды, если мы хотели сбежать от оравы фанатов, которые после такого шоу совершенно слетели с катушек.

Затишье после бури. Мы вновь за стойкой Жоржа Карпантье, подводили итоги вечера. Меня все еще потряхивало после пережитого опыта, они же были рады такому триумфу, хотя уже и привыкли к нему, в конце концов, для них это был такой же концерт, как другие. Их только удивляло, как и The Beatles до них, что во французской публике так много лиц мужского пола. Три четверти их аудитории в Англии и США – девушки, а у нас наоборот. Такое обилие тестостерона, кстати, не могло не иметь последствий, и после отъезда группы все обращали внимание на ущерб, нанесенный залу: выломанные сиденья, аресты некоторых фанатов.

Как бы то ни было, умы группы уже были заняты мыслями об Америке. На следующий день они вернулись в США и поучаствовали в историческом концерте «TAMI Show». За этим последовало новое турне, которое на этот раз позволило им завоевать сердца американцев. Париж был лишь первым этапом долгого пути, и The Rolling Stones еще не знали, куда он приведет. Будущее любой молодой поп-группы покрыто завесой тайны. Как, впрочем, и мое.

Для начала надо было вернуться к занятиям в Колледже святой Варвары Илиопольской, а кроме этого слабо мотивирующего на подвиги места я был открыт любым предложениям. Однако хотел лишь одного, и это желание окончательно сформировалось после всего, что я увидел за последние два дня. Какое бы дело мне ни подкинула судьба, главное, чтобы оно было связано с рок-н-роллом.

Рекламная листовка The Rolling Stones лейбла «Декка Франс», лицевая сторона.

Рекламная листовка The Rolling Stones лейбла «Декка Франс», оборотная сторона.

© Архивы Доминика Ламблена

Ураган The Rolling Stones прошел, а мне все еще было трудно привыкнуть к студенческим будням. После 48 часов в компании Мика Джаггера и Брайана Джонса все остальное начинает казаться серым и скучным.

Если честно, мне никогда не хватало энтузиазма в отношении всяких учебников и тетрадок, к большому сожалению моих родителей, которые считали, что это самые важные вещи в жизни, и для них было совершенно недопустимо, чтобы их сын не получил диплом какого-нибудь престижного учебного заведения. История блудного сына была совсем не про семью Ламбленов, и разочаровать родителей из-за своего образования значило нанести им самое тяжелое оскорбление из всех только возможных.

Именно по этой причине несколькими годами ранее мамуля с папулей, доведенные до отчаяния моим безразличием, отправили меня в интернат. Так я в 16 лет познал все радости жизни в комнате лицея Рамбуйе. Однако родители просчитались, потому что именно в этом уважаемом учреждении я познакомился с Жан-Марком Алетти и Рональдом, который позднее стал известен как Ронни Берд. Другими словами, я завел знакомства с двумя парнями, благодаря которым и сделал первые шаги в презренном мире гитар и длинных шевелюр. Мои слишком умные родители сами себя и обхитрили.