Умер Август 19-го августа 14-го года на руках у Ливии со словами: «Ливия, помни, как жили мы вместе. Живи и прощай!». «Смерть ему, – продолжает Светоний, – выпала легкая, какой он всегда желал. („Mors levis donum ultimum est, que fortuna dare potest“ – „Легкая смерть – последний подарок, который может преподнести судьба“). В самом деле, всякий раз, как он слышал, что кто-то умер быстро и без мучений, он молился о такой жедоброй смерти для себя и для своих – так он выражался. До самого последнего вздоха только один раз выказал он признаки помрачения, когда вдруг испугался и стал жаловаться, что его тащат куда-то сорок молодцов. Но и это было не столько помрачение, сколько предчувствие, потому что именно сорок воинов-преторианцев вынесли потом его тело к народу»32.
Последний свой путь до Рима Август совершил на плечах декурионов33 из муниципий и всадников. Сенаторы перенесли тело на Марсово поле и там сожгли. Самые видные граждане в одних туниках, без пояса, босиком собрали прах и положили в мавзолей34.
Так закончилось почти сорокапятилетнее владычество императора Августа. Он сумел реализовать замысел Юлия Цезаря – авторитарное правление, единственно возможное при тех размерах, которых достигло римское государство.
Напрасно умирающий Август волновался, спрашивая, нет ли в городе беспорядков, связанных с известием о его болезни. Столица империи была спокойна.
Прожив семьдесят семь лет, Октавиан Август пережил многих своих врагов, друзей, детей и даже внуков – очень долгий век по меркам древности и по меркам его слабого здоровья. Он участвовал в управлении римской державой в течение последних пятидесяти восьми лет, сорок пять из которых правил единолично. Созданный им принципат35, рождавшийся в котле гражданских войн36, оказался достаточно гибким, чтобы продержаться до смерти создателя. Теперь ему предстояло трудное отвердевание – учреждение преемственности.
Когда Веллей Патеркул пишет о том, что состояние ужаса и отчаяния, овладело римлянами при известии о смерти Августа, он, мягко говоря, не говорит всей правды. Лейтмотив его сообщения таков: Август умер и ни один человек не сможет заменить его, потому что никто не в силах стать для Рима тем, кем был Август37. Но такие панические настроения циркулировали только в среде римской аристократии. Трудности, перед ней стоящие в связи со случившемся, были очевидны: с одной стороны надо было скорбеть по ушедшему принцепсу, с другой – выразить ликование в связи с приходом к власти его преемника. Соединить скорбь с ликованием, слезы горя и слезы радости, причем важнейшим было пролить и те, и другие так, чтобы это было замечено, – дело не из легких. Цезарь38 Август умер своей смертью, его законный преемник Цезарь Тиберий скорбит о покойном отце, своевременно его усыновившем. Надо поскорбеть вместе с ним, но не чрезмерно, дабы новый Цезарь не подумал, что слезы эти относятся к перспективам его будущего правления. Вот и принялись в Риме «соперничать в изъявлении раболепия консулы, сенаторы, всадники».
Чем кто был знатнее, тем больше он лицемерил и подыскивал подобающее выражение лица, чтобы не могло показаться, что он или обрадован кончиною принцепса39, или, напротив, опечален началом нового принципата; так они перемешивали слезы и радость, скорбные сетования и лесть.
В результате всех этих жизненных перипетий, Тиберий, после смерти Августа
