Он обращал внимание несчастного на то, как медленно исчезают «человеческие сознания»: зрение, слух, обоняние, осязание, чувствительность. Считалось, что даже в бесчувственном теле мысль должна сохранять активность и принимать участие в свершающемся таинстве.
Ритуальная церемония длилась довольно долго. В условиях высокогорья тело разлагалось не сразу, что способствовало появлению длительных похоронных обрядов. Едва ощутив последний вздох умершего, родственники начинали приготовления к дальней дороге. На покойника надевали платье задом наперед и помещали труп в котел. Разместив тело в позе Будды со скрещенными ногами или с подтянутыми к груди коленями, мужчины фиксировали его положение веревками. В большинстве случаев огромная посудина не являлась ритуальным инвентарем, а была обычной емкостью для кипячения воды. Именно в этом качестве она использовалась через несколько дней, когда женщины, вынув покойника и ополоснув котел водой, варили в нем угощение для гостей.
Находясь под воздействием учения Будды, тибетцы верили в святость добрых дел и старались совершать хорошие поступки. Так, в обряде погребения виделась возможность раздачи милостыни. Умерший заранее соглашался на то, чтобы его тело в качестве последнего дара послужило для насыщения голодных. В сочинении, название которого можно перевести как «Путеводитель для душ умерших», рассказывается о четырех способах тибетских похорон.
Если трупы зарывались в землю, что случалось крайне редко, тела, кости, кожа шли на съедение червям. Досточтимых покойников сжигали; когда останки превращались в груду пепла, богам устраивался обед в виде ароматов или зловония. Жители долин Брахмапутры издавна пользовались третьим способом, то есть сбрасывали тела в священную реку, предоставляя корм рыбам и речным грызунам.
Горцы отдавали своих покойников птицам и диким животным: родственники переносили тело на вершину горы, острым ножом разрезали на куски, отделяя внутренности и раскладывая все части на ровной площадке.
Зажиточные семьи заказывали 6-недельный церемониал, необходимый для того, чтобы оборвать узы, связывающие мертвого с живыми. Ритуальные действия совершались с миниатюрной статуей покойника, сложенной из деревянных палочек, одетой в его платье и увенчанной листком бумаги с условным изображением мужского или женского лица. В нижней части рисунка располагалась надпись с именем модели. Приглашенный лама сжигал бумажную голову и объявлял об окончательном уходе духа. Гонораром священнику служила уцелевшая одежда чучела, которую родственники отдавали в придачу к немалой сумме денег.
Тибетские монахи совершали похоронные обряды спокойно и отрешенно, прекрасно зная, что сами будут погребены более торжественно, хотя и не настолько пышно, как высокие сановники. Представители высшего духовенства после смерти и соответствующих процедур превращались в то, что на местном языке именовалось «мардоно». Достопочтенное тело полагалось высушивать в два этапа. Мумию, вымоченную в крепком растворе соли и поджаренную в масле, заворачивали в богатые одежды, покрывали лицо золотистой краской и помещали в специальные сооружения – субурганы. Менее почетным считалось захоронение в ковчегах, где хранились кости, оставшиеся после многодневного поджаривания трупа.
Иерархи ламаизма до сих пор покоятся в мавзолеях из золота или серебра, щедро покрытых драгоценными камнями. Их золотые лики отражаются в зеркалах, несмотря на то что в гробницы никогда не проникает свет. Бренная оболочка в нем не нуждается, а дух может найти дорогу и в темноте. Впрочем, столь примитивное объяснение – для простолюдина. Образованные ламаисты называют загробные путешествия обычным сном или сменой субъективных видений, создаваемых самим духом под влиянием своих пристрастий и поступков, совершенных в прежней жизни.
