- Это Соня, его молодая жена. У них медовый месяц.
- Как романтично… Такая прекрасная пара. Но он, конечно, жжет!
И девчонки снова заразительно смеются.
Я не ошибся. Олени чрезвычайно любопытны. Кристина не выдерживает - высовывает свой любознательный носик из укрытия.
- Над чем вы там смеетесь?
- Видосик смотрим. Ржачный. Хочешь посмеяться?
- Хочу.
И она показывается из-за двери целиком. Подходит поближе. Я протягиваю ей свой телефон с включенным видео.
На нее практически не смотрю. Боюсь, что мой взгляд прожжет это черное блестящее платье. Под которым явно нет лифчика - плечи открыты, никаких лямок не наблюдается. И нет, я не смотрю на соски! Нафига мне смотреть - они до сих пор пылают на сетчатке моих глаз.
* * *
- А далеко ехать?
- А ты познакомишь меня со своими друзьями?
- А там будет только музыка “Колибри”?
- А ты любишь танцевать?
Я даже не пытаюсь ответить на все вопросы. Просто улыбаюсь. И поглядываю на длинноногого Олененка в копытцах с высокими шпильками. Выглядит она, конечно, отпадно…
Но я справился. Я все уложил и успокоил. Свернул свой обезумевший от похоти хвост и начал думать о завтрашней сложной сделке, вполуха слушая болтовню Кристины.
Я молодец! Я не визуализирую порнокартинки, не стою торчком и не покрываюсь испариной от невозможности немедленно почувствовать вкус ее сосочков.
Я в порядке. Спокойно веду машину. И ничто не упирается в руль…
И тут этот хамский Олень поворачивается, смотрит на меня своими огромными невинными глазами, и спрашивает:
- А у меня правда красивая грудь?
19. 19
Кристина
Еще никогда… Ни один мужчина… Никто не видел мою грудь!
А тут… я как будто сама, специально… Как я могла не заметить Тимура?! О чем я думала вообще? Известно, о чем - о том, какие туфли подойдут к Олесиному коктейльному платьишку.
Сначала я была в такой панике, так горела от стыда и смущения, что решила вообще не выходить из комнаты. Никогда. Но потом… он сказал, что у меня красивая грудь. И я не могу перестать об этом думать!
Думала об этом, пока смотрела видосик, пока мы пили чай, пока Тимур рассказывал девчонкам про выступление “Колибри”.
И, когда мы садимся в машину, я не выдерживаю и спрашиваю:
- У меня правда красивая грудь?
Похоже, Тимуру этот вопрос не нравится. Иначе почему он так сердито рычит?
- Ты хочешь на вечеринку?
- Конечно! Очень хочу! Ты же видишь, я даже платье специально надела. И шпильки. И стрелки нарисовала…
- Тогда не задавай таких вопросов! - рявкает он.
Я обиженно замолкаю. Вот снова он… грубит. Как отъявленный хам и хулиган.
Почему? Что я такого спросила? Просто не выдержала… Мне любопытно! Я же не знаю. Не могу оценить.
Я не раз вертелась перед зеркалом, пыталась понять: как она? Ничего? Может понравится мужчине? Вроде нормальная. Округлая, упругая. Правда, не очень большая. А некоторые любят попышнее… Может, Тимур тоже из таких?
Мы едем дальше. Молчим. Ну и ладно! Я не буду пытаться разрядить обстановку. Мне и так нормально.
- Красивая - это не то слово, - вдруг произносит Тимур.
И снова замолкает. Я замираю. Даже, кажется дышать перестаю. Потому что в воздухе витает что-то такое… У меня кожа начинает потрескивать, как от статического электричества.
А Тимур неожиданно выпаливает:
- Она охуенная!
Ой. Он матерится. И это… так приятно! Почему-то. Хотя обычно я такого не люблю.
Но в этом его слове столько искренности и мужского восхищения… Что я вся, от кончиков волос до внезапно затвердевших сосков вспыхиваю жарким пламенем.
