Тихая ложь - страница 14

Лайла улыбнулась сквозь слезы.

– У меня уже в животе урчит, – Сиван встала, прошла в кухню, подогрела себе рыбу с рисом и вернулась в гостиную. Лайла за все это время не сдвинулась с места.

– А почему у тебя этого не случилось? – спросила она.

– Чего не случилось?

– Такой большой любви. Ты все время одна.

– Это не совсем так. У меня были друзья.

– Кто их считал и кто их помнит? – отмела ее возражения Лайла. – И если ты такая умная и чувствительная и знаешь, как надо любить, почему же ты никого не полюбила?

– Кто сказал, что не полюбила? Еще как полюбила, только не того, кого надо. Когда я была молодой, я была совсем не такой, как ты. Сейчас в это трудно поверить, но я была очень стеснительной и неуверенной, и упустила момент.

– А в кого ты была влюблена?

Сиван не могла сейчас рассказать Лайле о Яале. Момент был совершенно неподходящий. К такому рассказу надо было основательно подготовиться.

– Я познакомилась с ним, когда мне было девятнадцать и любила его много лет. Только впустую.

– Почему? Он уже был женат?

– Да.

– Жаль… – задумчиво произнесла Лайла.

– Да не о чем, в общем то, жалеть. Я удовлетворилась тем, что любила его, а когда родилась ты, ты заполнила всю мою жизнь, и мне больше никто не был нужен.

– Надеюсь, не он был моим отцом, так?

– Конечно нет! С чего ты взяла? – удивилась Сиван. – Я ведь уже тысячу раз тебе рассказывала. С твоим отцом мы познакомились когда я путешествовала по Бразилии. Мы провели с ним шесть дней в совершенно удивительном месте, где кроме местных рыбаков были только мы, серфингисты и несколько хиппи. Я даже так и не узнала его фамилию. Мне и в голову не могло прийти, что я забеременею. Через неделю он ушел своей дорогой, а потом было уже поздно – у меня не было никакой возможности его отыскать. А я так прикипела к этому месту, что осталась еще на год, только для того, чтобы родить тебя в этих дюнах возле моря. Оно называется Ленсойс-Мараньенсес.

– Родриго, – с тоской произнесла Лайла. – Хорошо, что ты хотя бы имя его запомнила. Мягкое такое имя, музыкальное. Я много раз пыталась представить себе его. Ты уверена, что у тебя не осталось его фотографии?

– Я поищу, – коротко ответила Сиван, стараясь не поддаться чувствам.

– А он был смуглым, как все бразильцы? Вот и я тоже смуглая.

– Это ты унаследовала от меня, а он как раз был белокожий. Его предки были из Скандинавии или из Германии, я уже точно не помню.

– Ты говорила, что он из Сан Пауло. Сколько в нем жителей?

– Двадцать миллионов.

– Да, искать его там это все равно, что искать иголку в стоге сена.

– Так ведь это я только так запомнила, что он из Сан Пауло, а может он вообще из Рио. Я уже не уверена. Это было так давно.

– Все равно мне эта история нравится, – мечтательно произнесла Лайла. Ее печаль как рукой сняло, и глаза снова засияли. – Она такая романтичная. Жаль, что я так и не узнаю, кто был моим отцом, но раз так, пусть будет так. Зато будет о чем мечтать.

– Да, дни с ним пролетели как сон.

– Ты такая… – Лайла остановилась, подыскивая нужное слово.

– Сдержанная, – подсказала Сиван.

– Да. Ты никогда не волнуешься.

– У каждого свой темперамент. Просто я умею справляться со своими чувствами, стараюсь не выпускать их наружу.

Что Лайла в ее возрасте понимает в сдержанности, в одиночестве? Сотни дней и ночей, проведенных в одиночестве, к которому привыкаешь так, что уже не замечаешь его. Просто перестаешь считать эти дни, потому, что они превращаются в рутину, и думаешь, что такой теперь будет вся оставшаяся жизнь.