Ничего себе пистолетик. Возможнось сборки и разборки без какого-либо инструмента. Съёмный магазин на восемнадцать патронов. Остающаяся закрытой по израсходовании последнего патрона затворная рама. Автоматическое выключение затворной задержки в момент, когда магазин оказывается вставленным в оружие. Автоматическое выключение предохранителя с охватом рукоятки пистолета. Открытый курок, допускающий плавный спуск с боевого взвода, то есть без производства боевого выстрела. Возможность самовзводной стрельбы – без предварительного взвода курка при наличии патрона в патроннике.
Бесшумность. Снаряженный магазином, пистолет полностью готов к стрельбе после взятия в руку. От штатского и прочего дерьма он отличается прецизионной точностью изготовления всех деталей, специальным самовосстанавливающимся слоем в трущихся парах и сочленениях и внедрёнными в механизм квазиживыми микродворниками, беспрестанно выметающими появляющийся во время стрельбы нагар, а также осуществляющими некоторые другие полезные функции. Все эти усовершенствования превращают "спиттлер" в поистине уникальное оружие. Но самое главное заключается в том, что используемые в нём боеприпасы обладают чрезвычайно высокими качествами, важнейшими из которых являются потрясающее воображение равновеликость их массы и порохового заряда и идентичность геометрических размеров вкупе с геометрической правильностью формы каждой пули и в целом патрона. Всё это и многое другое обеспечивает "спиттлеру" непревзойденную стабильность и безотказность в специфической боевой работе.
Но и настоящий, реальный «ГШ-18» был машиной хоть куда. И, как ни печально, в данный момент находился в руках человека, который внешним обликом и ухватками никак не походил на парней из «Альфы» или «Вымпела» – скорее на того, за кем спецназовцы охотятся: типичная «обезьяна с гранатой».
Чернобородый надавил на триггер, и Геныч невольно дёрнулся – так дёргается подвешенная на растяжке лягушка, в которую полоумный экспериментатор тычет лабораторным электродом.
Но выстрела не последовало.
Хоттаб беззвучно скалил белоснежные зубы, красавчик с подбритыми усами загадочно улыбался, а усато-бородатый притворно удивился, сопроводив дешёвую театральную гримасу по-театральному же поданной репликой:
– «Что? Испугался холостого выстрела?».>2
– Ты откуда и куда, чудо-юдо гороховое? – на ломаном русском языке обратился к испуганному джоггеру Хоттаб.
«Чесать мою тарелку частым гребнем – вот влип так влип! – подумал взмокший более от страха, чем от бега Геныч. – Лучше не бывало, но и хуже некуда!».
– Я-то из Мурома, а вот вас каким ветром сюда занесло?
Тонкие губы красавчика раздвинулись в по-прежнему загадочной улыбке ещё на сантиметр, чернобородый разразился весёлым смехом, а усато-бородатый, легко могущий быть принятым за славянина незнакомец всё с теми же убийственными для худсовета интонациями провинциального трагика продекламировал:
«Я безумен только при норд-осте; когда ветер с юга, я отличаю сокола от цапли».>3 А ты, готов поспорить, не сокол и даже не цапля.
– Да он же вылитый баклан! – подхватил Хоттаб. – Может, не станем на этого дурика пулю тратить, а отрежем его глупую голову и пустим её вниз по реке? А?..
– Не спеши, Хоттаб, – стёр с лица вялую улыбочку красавчик. – Теперь он от нас никуда не денется.
«Неужели этот ублюдок и вправду настоящий Хоттаб? – подумал Геныч. – Но ведь Хоттаб убит. Выходит, в Чечне убили его двойника? Или этот душегуб – двойник Хоттаба?».
