Недавно и Машка вышла замуж. Мы ездили всем семейством на свадьбу. Не впечатлило. Тем более, что она со своим Ромкой даже на свадьбе умудрилась поругаться. Это было вполне в её духе.
Да и если откровенно сказать, в духе их отношений. Живут вместе около трёх лет, из них два – постоянные страсти в итальянском стиле: бурно ругаются и сладко мирятся.
Мне этой зимой исполнилось восемнадцать. Да, стала совсем взрослой и, между прочим, самостоятельной. Даже на еду себе сама зарабатывала.
На местном телевидении, состоявшем из помещения размером с однокомнатную квартиру, одного оператора и одного редактора, вела программу поздравлений. Тогда такие передачи пользовались популярностью. Платили копейки, но мне много и не нужно было.
К тому же, я взяла ещё одну подработку – мыть лестницу между этажами в собственной общаге. Поначалу надо мной посмеивались, но узнав, сколько за это платят – стали просить и их пристроить. Для студентов в то время вообще любая возможность иметь свою копейку – была счастьем.
Я обожаю лето. Всегда обожала. Ну ещё и раннюю осень, пока нет слякоти и холодного ветра. Сейчас еще была весна, но в воздухе уже пахло настоящим летом.
Говорят, на настроение ещё сильно влияет погода за окном: когда льёт дождь, больше хочется грустить под минорную музыку с чашечкой крепкого кофе, а когда на небе всё чисто, ясно и солнце ослепляет глаза так, что приходится щуриться, а вокруг глаз появляются морщинки, – смеяться, бежать вприпрыжку и слушать весёлые песни, лучше даже детские.
Вот и мне хотелось петь:
“Антошка, Антошка,
Пойдем копать картошку!
Антошка, Антошка,
Пойдем копать картошку!”
Сегодня нам сообщили, что с понедельника начинается практика. Нужно было распечатать и вырезать дидактический материал. Разные картинки, тексты.
– Ты в курсе, – подошла ко мне на перерыве Светка, – что Лозовой отец обещал Таньке и Ритке напечатать всё? У него в каморке принтер рабочий.
Лозовая Танька – наша одногруппница. Ритка, её лучшая подружка. А отец Танькин работал у нас физруком. Невысокий мужичок, совсем неспортивного вида, надо сказать. Даже немного полноват, хотя пивного пуза тоже нет.
– Круто. Может и нам попросить?
– Я об этом же подумала, – Светка замялась. – Только я с Танькой не очень. вы вроде, неплохо общаетесь. Попросишь?
– Ладно. Но если скажет на бумагу скинуться, деньги пополам.
– Хорошо.
Откладывать в долгий ящик я не любила, тем более, когда дело касалось важных вещей. Потому к Таньке подошла уже на следующей же паре.
– Тань, а правда, что твой папа может нам распечатку сделать для практики?
– Вам? – скривила она губы. – Мне да. Принтер казённый, бумага тоже.
– Если дело в бумаге…
– Нет, – перебила она с гордым видов, – не буду я его просить. Ещё и краска на вас закончится. Идите в “Школьник” и печатайте.
В “Школьник”—то пойти не проблема, это ларёк недалеко от “лапшака” (так мы называли колледж), но распечатка одного листа там стоила почти два рубля. А нам каждой нужно было не меньше, чем по двадцать штук. Дороговато.
От Таньки я такой реакции не ожидала. Стало обидно. Я ей столько раз помогала с русским и литературой, не задирала нос, не требовала ничего взамен. А тут… Один раз понадобилась помощь, при чём, я готова была оплатить бумагу, а она повела себя, как крыса.
– Ну ладно, – я даже улыбнулась в ответ, – сами разберёмся.
А для себя мысленно поставила зарубку. А учитывая, что в конце практики всегда куча писанины, я знала, что она ко мне не раз обратится.
