Ах, да. На тот случай, если кто-то успел забыть, Илья Александрович всё ещё отец моей подруги. Главное, самой себе почаще об этом напоминать…
6. Глава 6.
Мы таскаемся по магазинам уже добрых полчаса. Лютаев критически осматривает платья, шубки, кожаные сумки, туфли, модные платочки и украшения, предложенные консультантами, спрашивает моего мнения и ведёт меня дальше. Я чувствую ноющую боль в желудке от голода, но продолжаю идти рядом с мужчиной, ведь его рука, кажется, намертво приклеилась к моему локтю.
Возможно, думается мне, что со стороны мы похожи на парочку. Папик и его молодая любовница в поисках сувениров из совместного отпуска.
Возможно, кто-то даже может счесть нас молодожёнами в медовом месяце.
Возможно, кто-нибудь решит, что он мой отец.
– Вынужден признать, это тяжелее, чем я рассчитывал. – признаётся мне Лютаев после десятого по счёту просмотра ассортимента товаров. – Здесь не такой богатый выбор магазинов.
– Почему вы просто не подарите Милене деньги? – спрашиваю я.
– Почему же не подарю? Подарю, конечно. Но видишь ли, в чём дело: она накупит шмоток, косметики, может, новый телефон. Или спустит их на клубы. Может, слетает куда-то отдохнуть. Ей будет приятно, безусловно. Но что она вспомнит о своём двадцатилетии?
– Что вы прилетели и провели день рождения с ней? – я пожимаю плечами.
Странный вопрос, как по мне. У Милены останутся либо шмотки, либо техника, либо воспоминания от поездки. Вряд ли она забудет папин подарок, сколько бы он не перевёл денег.
– С самого её рождения я дарю ей что-то особенное в этот день. – тихо говорит Лютаев. – Будь то белый плюшевый медвежонок, коллекционная барби, фарфоровая кукла, раритетная коляска… Моя дочка росла, но я неизменно дарил ей что-то такое, чтобы спустя десятки лет она могла взглянуть на подарок и сказать: «А эту игрушку-безделушка папа подарил, когда мне исполнилось десять лет!». Никогда не забывал подобрать подарок заблаговременно, а тут… закрутился, словом.
– Вы что, боитесь, что она… забудет про вас? – вырывается у меня. – Вы же понимаете, что это просто невозможно? Милка любит вас очень сильно, постоянно болтает про вас. Я хочу сказать, что она действительно привязана к вам и такая связь не заканчивается по щелчку пальцев. Когда вы прилетели, чтобы сделать ей сюрприз, она поначалу, конечно, смутилась, но было видно, как она рада вашему приезду.
– Ты очень хорошая подруга, Аглая. – решает перевести тему Илья Александрович. – Не буду скрывать, я много слышал о тебе от дочери, но даже помыслить не мог, что ты такая…
«Какая?» – хочется спросить мне, но я не решаюсь.
– Смотри, кажется, этот небольшой магазинчик тоже ювелирная лавка. Судя по названию, не сетевой. Давай зайдём, может, найдётся чего стоящее.
Я уже не верю в успех сего предприятия: очередная лавка с побрякушками, которые Лютаев просканирует своим ледяным взглядом и отсеет, как ненужный хлам. Да и боль в желудке медленно, но верно, разгорается болезненным пеклом. Но едва я переступаю невысокий порог, как прямо мне в глаза бросается браслет: довольно широкий, собранный из десятков тонких аккуратных переплетений цепочек, усыпанных едва заметными блестящими камушками. Я застываю, глядя на этот браслет, и Лютаев застывает рядом.
– Здравствуйте! Давайте я покажу вам его поближе? – консультант подходит к нам и выставляет подставку с украшением на витрину. – Девятнадцать нитей плетения «восьмёрка», девятнадцать бриллиантов весом в 0,5 карат…
