- Да, - достаточно грубо ответил я. – И тебе советую.
- Потерплю. Эти… уже закончили и по комнатам разошлись. Не хочу вместе с Линой спать.
Я похлопал по дивану рядом с собой ладонью. Что это я делаю вообще?
- Садись… Поохраняю тебя. От всяких залетных серых волков.
И она села. Рядом, блядь, села! Ладно я, членом думаю, эта то куда? Диван был огромный, тут ещё трех таких, как я уложить можно и тесно не будет, но близость Васи ощущалась слишком остро. Могла бы уж подальше сесть, в ногах например. Хрен ли она так близко села? Поерзала, попой задела моё бедро. А я недавно видел, каких очертания её попа – очень приятных. Тело, которое которое неделями лишали секса отозвалось вполне естественно – эрекцией. Я чуть отодвинулся, словно она и не трогала меня за член совсем недавно, потом вовсе отвернулся. Нужно немножко поспать. Лягушонка, наверное решила, что она мне неприятна и наконец отодвинулась в дальний угол дивана.
- Мутант… - позвала она. Затем опомнилась. – Ой, то есть.. Елисей. Простите. Все ведь будет хорошо?
- Будет, - обещал я. – Когда нибудь. Или не будет. Ты главное не теряй надежды.
Вася вздохнула. Я приоткрыл один глаз и посмотрел на неё мельком. Такая она фактурная, захотелось вдруг карандаш в руки и рисовать, рисовать… а потом назвать картину – великомученица почти пресвятая (если не считать трупа) Василиса в скорбных думах о грехах человеческих. А если без ерничества – она трогала. И я вдруг чётко понял, что хорошо может и не быть… Что я, Влада не знаю. Спи, велел себе я. Пусть сидит и страдает. Главное, чтобы под шкуру не залезла. И послушно уснул.
Проснулся – спина ноет. Диван конечно большой и красивый, но для сна не очень приспособленный. Проснулся я от скрипа. Ещё в детдоме научился реагировать на любой звук, там, вырванный из дома я не мог спать спокойно. Все нормально – я это чувствовал. Чуйка на неприятности тоже выработалась в юношестве и с годами только развилась. Но что-то… было не так. Точно, не так. Диван был достаточно широк. А сейчас мне было тесно, слишком жарко пожалуй. И по одной простой причине. Вася, оставленная сидеть на другом краешке сейчас преспокойно посапывала у меня подмышкой. В кои то веки не ревела, не пыхтела, не всхлипывала трагически. Лицо такое умиротворенное, словно спит не рядышком с человеком, который не раз убивал, а у бабушки на каникулах, в деревне.
- Вот тебе и правильная, - проворчал Федот проходя мимо со стаканом воды. – В тихом омуте… да молчу я, молчу.
Федот прошёл мимо шаркая тапками и скрылся в комнате. Я прислушался к себе. Немного жарко. Неудобно, да. И как-то… приятно что ли. Как будто котенок на груди спит, и пошевелиться жалко, разбудишь же. Только эта девушка не котенок, не лягушонок даже, как бы мне того не хотелось. Это все заканчивать наверное нужно, пока не стало слишком поздно. Уже вон лежу…Вставать не хочется. Это пугает.
Я тихонько сел, диван прогнулся, Вася съехала ко мне ещё ближе. Смешно, но я боялся того, что она проснётся. Скажешь кому, что боюсь девчонки в которой и пятидесяти килограмм нет, не поверят. Влад бы точно оценил. Но каким бы я не был ловким, из ловушки дивана и Васи выбраться было не просто. Поднялся, вроде спит. Обернулся – глаза нараспашку. И, похоже напугана не меньше меня. И вот что с ней делать? Вот надо было её в окошко, надо…
- Спи, - строго сказал я. – А то точно жениться придётся.
