Типы лидеров - страница 42

. Использование местоимений может быть весьма красноречивым. Поэтому большинство исполненных самолюбования докладов лидеров о своих подвигах можно свести к фразе: «Лидер – я, промах – ваш, неудача – наша»[190]. В целом, как замечает Канеман, «мы знаем, что людям свойственно проявлять непоколебимую веру в любое утверждение, каким бы абсурдным оно ни было, если эту веру разделяет общество сходно мыслящих индивидов»[191]. Внимание, которое сегодня уделяют и лидерам, и их сторонникам, вполне уместно. Однако сосредоточение внимания только на личности на самом верху иерархии и людях, которые могут быть причислены к ее сторонникам, оставляет вне поля зрения одну важную категорию руководителей. В демократической власти, и даже в некоторых авторитарных режимах, в составе руководящего звена присутствуют важные люди, которых не следует считать «последователями» главного лидера. Более того, в успехах, достигнутых властью, они могли играть не менее важную роль, чем официальный лидер. Это вряд ли будет откровением для серьезных биографов, изучающих представителей власти, не ставших президентами или премьерами. Но это намного труднее уловить из книг, которые посвящены политическому лидерству в целом.

В институциональном анализе принято считать аксиомой, что в бюрократии позиция человека зависит от занимаемой им должности[192]. И это абсолютно верно. Возьмем самый очевидный пример. Чиновники Министерства здравоохранения или образования (и тем более политик, который их курирует) обычно требуют существенного увеличения бюджетных расходов. Напротив, любой чиновник Министерства финансов в первую очередь заинтересован в том, чтобы государственные расходы оставались в пределах разумного. Обычно об Уинстоне Черчилле не вспоминают как о политике, выступавшем за сокращение военных расходов. Но когда он был канцлером казначейства (министром финансов. – Прим. пер.), то в 1925 году потребовал резкого сокращения бюджета Адмиралтейства и призвал к сокращению военно-морских сил. А перед Второй мировой войной, будучи на посту военно-морского министра, он с успехом продавил огромное увеличение расходов на флот[193]. В общем, то, что сильно заботит одно министерство, может представляться малозначительным или далеко не самым важным другому.

Один из многих показательных выводов социальной и политической психологии, дополняющий наши знания о роли институтов, гласит, что позиция человека зависит также и от того, что он видит[194]. Неправильное восприятие фактов влияет на оценки и способствует формированию конкретных взглядов[195]. Так, в 1990-х годах примерно 20 % американцев полагали, что больше всего денег правительство тратит на помощь иностранным государствам – хотя тогда на это уходило примерно 2 % бюджета[196]. В этой связи закрепилось неодобрительное отношение к государственным расходам на эти цели. Хорошо известно, что людям свойственно отсеивать информацию, не соответствующую их устоявшемуся мнению, и находить различные способы считать свои поступки разумными и оправданными, в том числе и тогда, когда они явно расходятся с провозглашенными принципами[197]. Люди воспринимают и интерпретируют информацию так, чтобы она не выглядела неудобной на фоне исходных предпосылок. Восприятие политических реалий «неразрывно связано с политическими предпочтениями и гражданским самосознанием». Так, изучение теледебатов американских кандидатов в президенты и вице-президенты показало, что «представления людей о том, кто «победил», носили четкий отпечаток изначального мнения о кандидатах»