«Титаник» и другие корабли - страница 4

К этому добавлялось беспокойство о том, нет ли у айсберга каких-нибудь выступов под водой, которые могли бы нанести повреждения ниже ватерлинии и потопить корабль. Одному Богу известно, какая температура была в это время. К счастью, наша тревога затмила все ощущение холода, за исключением тех случаев, когда мы пытались использовать наши руки. Все, что было хоть немного влажным, оледенело, включая одежду.

Постепенно, дюйм за дюймом наш корабль оторвался, и, наконец, мы достигли места, где мы могли нормально маневрировать; затем мы плыли до тех пор, пока не рассвело и мы не смогли бы увидеть, до куда простирался лед и какова была лучшая возможность спасти корабль. С первыми лучами рассвета было легко разглядеть, какая это была узкая ложбина, а с увеличением дневного света ледяные утесы все увеличивались и увеличивались. Свет становился все ярче и ярче, пока с наступлением полудня не обнаружилась непроницаемая стена льда почти на пятнадцать миль позади и более чем вдвое дальше впереди. Как оказалось, мы проплыли почти два дня, прежде чем смогли благополучно обогнуть край этого ледяного острова. Но хуже всего было то, что мы все время медленно, но верно отклонялись от нашего курса и уходили на восток, что уменьшало наши шансы обогнуть мыс Горн.

Великолепное зрелище открылось перед нами, когда мы медленно проплывали вдоль этих иссиня-черных скал. Остроконечные вершины, заливы, пропасти и похожие на соборы сооружения, огромные овраги и мосты, мосты изо льда, глядящие на весь мир, словно их построили какие-то умные инженеры, которым они так отдавали честь. К сожалению, в тот момент мы были не в том настроении, чтобы оценить эти красоты. Проклятия, глубокие, искренние и всеобъемлющие, сыпались на эту непреодолимую преграду, которая мешала нам добраться с попутным ветром до хорошей погоды.

Наконец, когда мы обогнули лед и было уже достаточно светло, чтобы обойти старый мыс, мы снова услышали хорошо известный приказ: «Свистать всех наверх», и двинулись дальше на юг.

Возможно, в те дни среди моряков на парусных судах ходила поговорка, что человек не имеет права называться моряком, пока не обогнет мыс Горн по меньшей мере три или четыре раза. Я знаю, что почувствовал себя настоящим моряком после того, как однажды обогнул его. Прошло шесть недель с того дня, как мы впервые миновали мыс Горн, идя на юг, и до тех пор, пока мы снова не прошли его, идя уже на север.

Предстоящее плавание по торговым путям и тропикам вскоре уничтожило все следы наших испытаний на юге, в то время как мы радостно прощались с предвестниками высоких широт, альбатросами, капскими голубками, пустынными канюками и прямохвостыми качурками.

Паруса были подняты, бегучий такелаж выровнен, запасные лонжероны, ставящиеся в плохую погоду, были сняты, а все белье (одежда и постельные принадлежности) сохло и проветривалось на палубе. Все упивались солнцем и даже были рады бурлящей смоле, хоть она и должна была прилипать к нашим ногам.

Сам корабль, казалось, ожил еще больше, когда снова были подняты и установлены спинакеры; каждый из них добавлял нам стремительности и скорости, которые через несколько недель пронесли нас через Золотые Ворота Сан-Франциско в широкие, гладкие воды Сакраменто.

Какую же странную смесь мы нашли в этом быстрорастущем городе. Красивые широкие улицы и великолепные здания, но почти полностью лишенные закона и порядка – если вы не можете за это заплатить. Одна часть города, известная как Чайна-таун, была буквально молодым Китаем. Редко, если вообще когда-либо белый человек пытался проникнуть в эту местность ночью. Нас, мальчишек, мало заботила репутация этого места; на самом деле мы даже не представляли себе, какую ужасную репутацию оно имеет, и тратили уйму времени, выискивая диковинки у китайца Джона. Великий пожар Сан-Франциско уничтожил эту хорошо известную достопримечательность, и китайцы расселились по всем сторонам света. Сейчас в Сан-Франциско их, конечно, уже не найдешь. Лучше ли Сан-Франциско без своего Чайна-тауна – вопрос открытый. Что касается меня, то я предпочитаю китайца Джона многим другим расам. По крайней мере, он держит свое слово, и вы можете полагаться на него до самого конца. Если он даст вам свое краткое: «Могу сделать», – вам не нужны будут никакие адвокаты или печати.