— Вы можете идти. Сегодня ваши услуги больше не понадобятся.
— А Софи с нами поужинает? — спросила Агата, глядя на ее величество, и София, наблюдая за выражением лица девочки, почему-то подумала: «Опять с нее слетел эмпатический щит…»
— Нет, — ответила императрица, слегка скривившись. — Завтракать и ужинать ваша аньян будет со слугами.
— Не переживайте, — сказала София, мягко улыбнувшись наследникам. — Мы с вами завтра увидимся. А мне, по правде говоря, неплохо было бы познакомиться с остальными служащими, а то я тут никого не знаю.
— Вот и идите, знакомьтесь, — ее величество небрежно махнула рукой на дверь. — Хорошего вечера.
— Спасибо, — поблагодарила София и, поймав беспомощный взгляд Агаты, подумала: «Что-то надо с этим делать, но что? Александр пока ничего не понимает, а вот Агата… мало того, что понимает — еще и чувствует. Нехорошо разрывать ребенка между двумя добрыми чувствами — к матери и аньян. Это плохо действует на детскую психику».
Возле выхода из детской стояло большое зеркало, и София, проходя мимо, невольно сравнила свое отражение с отражением императрицы. Ее величество — такая утонченная, невероятная красавица, и София — рыженькая простушка. Неужели она считает, что…
Даже думать об этом было страшно. И на этот раз точно — страшно гораздо больше, чем интересно.
4. Глава 4
Утром в среду София проснулась за полчаса до того, как завибрировал ее браслет связи — будильник на нем она поставила на семь, чтобы успеть умыться и позавтракать. К наследникам она должна была подняться только в девять.
Накануне вечером, оставив Агату и Александра с императрицей, София связалась с мамой и сестрами. Рассказала, что могла, про свой первый рабочий день, обещала в ближайшее время постараться вырваться из дворца, выслушала кучу болтовни от сестер и вдоволь насмотрелась в тревожные глаза мамы. Почему Синтия Тали так беспокоится, София решительно не могла понять. Хотя одна версия у нее все же была, но… думать об этом совсем не хотелось.
После разговора с родными София спустилась вниз, на первый этаж, в столовую. Чтобы она не заблудилась, охранники вызвали слугу — мальчишку лет шестнадцати в зеленой форме, который болтал без умолку. Про императорскую семью он почти ничего не знал, бегал по поручениям других слуг и рассказывал в основном о них же.
Вот так София узнала, что у императора двенадцать личных слуг — четыре камердинера, четыре комнатных слуги (служанка среди них была всего одна, и та — пожилая женщина) и четыре секретаря. Все они верой и правдой служили его величеству много лет и ничего не болтали даже во дворце.
— А пару лет назад такое было! — воодушевленно вещал Тедди — так звали мальчика. — Дора — ну, служанка его величества — на полгода в другой город уезжала, к родственникам. И Бруно поставил императору новую служанку, Эли. Молоденькую совсем. Она месяца два во дворце работала, старательная была, прям вот дым из ушей шел от усердия…
— А ты тоже в то время работал? — удивилась София. Мальчишка кивнул.
— Да, я как раз начал бегать по поручениям. У меня же и отец здесь, и мама, я тут вырос, чего бы не помочь? В общем, ее величество как Эли увидела, так у самой дым из ушей пошел, но не от усердия, — хихикнул Тедди. — Прям возненавидела ее, ух! Мы, конечно, точно не знаем, но однажды Эли вся красными пятнами пошла — знаете, как от ветрянки. Из хорошенькой сразу стала страшной-престрашной!
