– Деревня как деревня, – произнес Костя, и Дима уловил неуверенность, сомнение в его голосе.
«Врешь, – подумал он, – тебе тоже не по себе!»
Что-то настораживало, и Дима вертел головой по сторонам, пытаясь найти источник тревоги, понять, что его заботит.
– Мне здесь не нравится, – сказал он.
– Хорош! Нас с тобой попросту накрутили, вот и мерещится…
Он не закончил фразу. Дима перебил, до него внезапно дошло:
– Все пожухшее, видишь? – Он хотел сказать «мертвое», но понял, что не хочет произносить это слово вслух. – Многие деревья голые стоят, без листьев. Кусты, трава – желтые. А ведь рано еще, начало августа, всюду зелень.
– Возможно, из-за болот? – высказал предположение Костя, пытаясь быть рассудительным. – Они так влияют?
– Чушь собачья, – рявкнул Дима. – Кстати, о собаках! Они не лают, не бегут за машиной, не лезут под колеса, смотри, валяются на земле, как дохлые!
Возразить на это было нечего, Костя промолчал. Других животных видно не было, хотя что за деревня без кур, коз или другой живности? Местные жители медленно подходили к заборам и с одинаково непроницаемым выражением на бледных лицах смотрели на машину.
– Деревенские правы были: странные в Петровке люди, похожи на зомби из ужастиков.
Костя деланно засмеялся, но от этого стало только хуже.
– Валим отсюда, – решительно проговорил Дима. – Я тут не останусь. Говорить ни с кем не буду.
Костя открыл рот, чтобы по привычке возразить, покосился на приятеля и промолчал. Улица закончилась чем-то вроде площади – большого круглого пятачка, в центре которого высилось непонятное: круг, выложенный гладкими белыми камнями, а в круге – холм.
– Объезжай эту штуковину, разворачивайся вон там, – скомандовал Дима, и Костя хотел сделать это, однако дорогу им преградили.
Двое мужчин вышли, замахали руками, призывая остановиться. Не будешь же по людям ехать – пришлось притормозить.
– Здравствуйте, добрый вечер! – громко сказал тот, что был постарше. Раскольник или нет, подумалось Диме, но борода у него знатная, лопатой.
Парни вышли из машины.
– Какими судьбами к нам? Я Иван Матвеевич, председатель местного совета. А вот помощник мой, Максимом звать.
Мужчины пожали друг другу руки, Дима и Костя представились.
Вроде все нормально, пытался убедить себя Дима, мужики как мужики. Но почему кажется, будто улыбки у них голодные, волчьи, глаза бегают? А ладони у обоих мокрые, холодные – нервничают, что ли?
– Зачем к нам пожаловали? Какими судьбами?
Дима хотел сказать, что они случайно оказались в этих краях и сейчас уедут, но Костя выдал профессиональную улыбку, а следом – заготовку про внедрение новых технологий, развитие Интернета и сотовых сетей.
– Насколько я знаю, в настоящее время связь с внешним миром, если можно так выразиться, у вас плохая. Но…
– А нам и ни к чему связи-то эти, – выкрикнул женский голос.
Дима обернулся и увидал, что к площади стекаются люди. Это ему не понравилось, хотя он не мог внятно объяснить, что плохого в таком интересе.
Костя принял вызов, улыбнулся еще шире и, работая уже на более широкую публику, начал разглагольствовать о том, насколько улучшится деревенская жизнь, когда в нее войдут современные технологические новшества, когда появится возможность общаться со всем миром. Увлеченный своей речью, он не замечал, что ни председателю, ни его помощнику, ни всем прочим дела нет до этого, лица равнодушные, но вместе с тем нетерпеливые. И смотрят они на Костю напряженно, выжидательно, придвигаются ближе…
