На часах уже два часа дня. А я жду, когда же Марк свалит от меня. Конечно, я мог бы вежливо попросить. Найти какую-нибудь отговорку…
Но я боюсь, что он обидится, а он сейчас – единственное звено, единственная ниточка, связывающая меня с клиентом. Да и не хорошо его прогонять, ведь, это именно он посоветовал меня фирме, дела которой ведет.
И сначала, вроде наш разговор идет нормально. Мы обсуждаем какую-то ерунду, но, внезапно, даже не знаю как, Марк вдруг поворачивает тему на тот самый день, который я никогда не забуду…
– Ну так как тебе моя сестра, Юджин? Она горячая штучка, не так ли?
– Марк, перестань, – говорю я. – Это не имеет никакого значения для меня. Я люблю свою жену…
– Что с того, что ты ее любишь, друган? – удивляется мой друг. – Разве мужчине не нужно хотя бы иногда отвлечься? Неужели, не хочется в жизни разнообразия? Ты же одну только свою Леттис и знал…
– Мне, правда, достаточно ее, – говорю я. Неужели, я проболтался ему, что Леттис была у меня первой? Почему я не помню этого?
Надеюсь, он больше ничего не помнит из того вечера.
Но даже я понимаю, что сам обманываю себя. Мой друг, конечно, помнит все. На моей памяти он еще ни разу так не напивался, чтобы что-то забыть.
– Что же тогда было в пятницу после того, как мы выпили? Ты ведь уходил с Венди… Вы круто повеселились той ночью? Разве нет? А? Как тебе моя сестра? Горячая телка, а?
– Марк, ты чего такое говоришь? – как можно тише спрашиваю я. – Что, если Леттис услышит? Я не хочу проблем… А если Холли вернется со школы раньше обычного?
– Прости, братан, об этом я не подумал… – говорит Марк тише.
Похоже, ты, Марк, совсем не умеешь думать. Хорошо, Леттис нет дома. Иначе, мне бы уже не поздоровилось…
– Да ничего… – говорю я и решаю поскорее сменить тему, но Марк вдруг выпаливает (наверное, он уже достаточно пьян и стал немного забываться):
– Не знал, что тебе так стремно об этом вспоминать. Думал тебе понравилось ее, ну ты сам понимаешь, чувак. Она-то кайфовала от этого… Ну, после того как голова ее перестала болеть. Она у меня редко пьет, не привыкла. – Вы же так страстно целовались… Она сидела на твоих коленях, а ты гладил ее попку… Не отказывайся, Юджин… Как тебе ее губки? А?
– Я же был пьяный… Почти ничего не помню… – вру я. И надеюсь, что о последней сцене в их квартире друг ничего не знает.
Не почему-то становится жарко от воспоминаний. Этот разговор должен быть срочно закончен, но Марк, похоже, этого делать не собирается.
– А как тебе ее грудь? Побольше, чем у твоей жены будет, а? Ты же жмакал ее сиськи, а? Как они тебе? Классные, а?
– Классные… Но у моей жены лучше… Хоть и меньше… – говорю я. И это чистая правда.
– Я думал, ты прямо при мне усадишь ее на своего петушка, – шепчет Марк и смеется, а потом добавляет уже громче. – А ты молодец, Юджин! Она говорит, у тебя так быстро встал… Вы же после этого сразу сбежали от меня, а? Ты круто ее отделал… Настоящий мужик!
– До потише ты, Марк! Я же женатый мужчина. Что, если жена услышит?
– Не услышит! Она же свалила куда-то, а?
Я вздыхаю и качаю головой.
– Послушай, Марк. Когда мы вышли, я уложил ее спать, – вру я. Надеюсь, Венди не рассказала брату подробностей. – Так что, ничего я не делал…
– Зато делала она. И тебе, чувак, было очень приятно, – говорит друг. – Когда я вышел в туалет, я видел, что вы выделывали на прощанье…
– Видел? – вырвалось у меня. По спине пошел холод.
