Так, шла, бежала, залезла, пролезла, вылезла. Схватил какой-то злющий мужичок, даже не запомнила его лицо, притащил сюда. Что он там говорил, куда-то в лагерь пошёл? Секта у них что ли, староверы, может быть? А, может, вообще какие-нибудь террористы, а её теперь «пришьют», чтобы не разболтала про их логово. Да нет, у тёти Луши очень добрые глаза, да и дядя Гриша – тоже добрый. Вот попала! Круто ты попала! От этих мыслей Мария не только не успокоилась, но окончательно расстроилась. В комнату просунулась голова тёти Луши:
– По-маленькому хочешь? Пошли, я тебя отведу. Андриан за тобой пришёл.
У Марии похолодело внутри – пришёл за ней! Убивать её будет! Или поведёт сейчас к своим, там решат – убивать или нет. За что? Господи, что она такого сделала? Она, трепеща в душе, шла молча за тётей Лушей в наружный туалет. Да, удобства здесь. А ещё бы умыться, подмыться.
– Ой, не знаю, девонька. Андриан сердиться будет. Он только и разрешил, что в туалет тебя сводить.
Мария не стала возмущаться таким обращением. Вспомнила какой-то фильм, где давали наставления, что, если вас захватили в заложники, старайтесь не сопротивляться и по возможности исполнять требования террористов, в противном случае, рассердившись, они могут вас сильно избить или вообще убить раньше времени.
Андриан, насупившись, стоял у стола.
– Андрюш, пусть она хоть молока попьёт. Ведь голодная же.
– Успеет. Пока молоко, пока то, да сё, идти нам надо, – сказал, как отрезал.
Мать его лишь вздохнула, прошуршала чем-то и протянула Марии свёрток:
– На, по дороге съешь.
– Спасибо, тётя Луша, – у Марии слёзы на глазах выступили от жалости к самой себе.
Она быстренько натянула куртку, и пока Андриан отдавал какие-то распоряжения своей мамаше, открыла сумочку, достала косметичку. Так, так, хорошая тушь, глаза совсем не размазались во сне, губки слегка подкрасить, хоть и на смерть, но красивая. Женщины неисправимы.
Андриан подошёл к ней, когда она уже была готова. Зло посмотрел на её пакеты и сказал матери:
– Принеси рюкзак.
Марии не хотелось отдавать пакеты, но – что уж там подарки, когда тут речь идёт о жизни. Андриан засунул пакеты в рюкзак, надел его на плечи и направился к двери, бросив на ходу: «Пошли». Тётя Луша, жалостливо глянув на Марию, тихо прошелестела что-то вроде: «До свидания».
Мария думала, что сможет удрать по дороге, но Андриан пошёл в огород, а там сразу – лес. Мария еле поспевала за ним на своих каблуках, в изумлении посматривая по сторонам. Никогда не знала, что у них в городе так близко лес. Она оглянулась, а где же город? Странно. Куда это её занесло? Неужели, убегая от преследователей, она свернула куда-то не туда? Да нет, она ведь никуда не сворачивала. Те мужики шли за ней по одной и той же улице в частном секторе.
Она ломала голову над этими метаморфозами, а Андриан уже поджидал её:
– Иди быстрей, так мы и до обеда не дойдём!
– Попробовали бы вы на каблуках идти по мягкой земле.
Андриан задумчиво посмотрел на её ноги, сплюнул и пошёл вперёд, стараясь не спешить. Мария же не шла, а бежала за ним. Скоро она совсем выбилась из сил, к тому же созерцание выцветшей штормовки, а большей частью кирзовых нечищеных сапог вовсе не настраивало на романтический лад, хотя лес, по которому они шли, был необыкновенно красив. Мария остановилась:
– Я не могу больше. Хоть пять минут отдохну.
– Нет, у нас нет времени.
