Пульс уходящего времени буквально стучал у меня в висках. Прошло уже почти двое суток, а я в своем деле не продвинулся ни на шаг. Да, кое-что удалось узнать, но сейчас мне требовался уже не столько информатор, сколько союзник.
Точнее, много союзников.
Чем больше, тем лучше.
Но где их искать?
В глубоком раздумье я машинально присел на лавочку, кокетливо спрятанную в зарослях цветущих кустарников, и извлек свой блокнот с надписанными листиками.
Так. Поиски «интелей» в Университете результата не дали.
«Шофер с книгами» не доступен.
С Амадом я встретился, но так и не понял, что он за человек. И эта странная его манера время от времени как бы выпадать из реальности, когда лицо становится непроницаемым, а глаза обращаются во внутрь… Может он в такие моменты прислушивается к вещанию неизменного транзистора, висящего на ухе? Интересно, какая музыка вызывает в нем подобные трансформации?
Несколько раздраженно я перелистнул страничку и уставился на запись «Круглоголовый рыбарь». Похоже, придется снова идти в Старое метро к этим любителям отвратительных приключений. В душе при этой мысли всё заранее как бы сморщилось… не люблю я экстремалов трупно-фекального типа. Но идти придется. В моей работе не до брезгливости.
В этот момент на другом конце города взревели моторы. Несколько полицейских вертолетов, рассекая воздух винтами, пронеслись в том направлении. Гул тысяч мощных двигателей был приглушен расстоянием, но все равно звучал жутковато. Если бы я находился в городе первый день, то подумал бы, что в стране переворот и на улицы вышли танки. Но я был уже опытный турист и знал, что здесь просто-напросто начался час пик – молодежь общества всеобщей сытости, установив на машины специальные ревуны (иначе не заметят!) массово двинулась на работу.
Массово…
Чёрт!
Меня озарила мысль, настолько яркая и изначально очевидная, что захотелось немедленно ее с кем-то обсудить.
Я повертел головой в поисках какого-нибудь потенциального собеседника, но улица вокруг словно вымерла. Зато взгляд наткнулся на приземистое кирпичное строение, прилепившееся к фасаду стандартного пятиэтажного дома. Вывеска над строением скромно сообщала, что здесь расположен спорт-бар «Четыре коня». Что-то в этом названии напоминало о товарище Бендере. Возможно, конечно, что тут собирались обычные дуболомы мощностью в четыре лошадиных силы (бар-то спортивный!). Но вдруг там вправду что-то связанное с шахматами?
Поминая незабвенного сына турецко-подданного, я приблизился и заглянул через толстое стекло входной двери.
Внутри горел свет. Разглядеть что-либо еще было невозможно, так как за стеклянной дверью располагалась значительно более массивная дубовая.
Я деликатно постучал.
Потом постучал погромче.
Потом обнаружил кнопочку домофона и нажал.
– Пароль? – хрипло спросил голос из динамика.
О как!
– Е-2 – е-4, – сказал я наугад.
Голос в динамике хмыкнул, после чего в двери щелкнул электронный замок.
– Входите.
За дубовой дверью обнаружились два секьюрити. Вид у них был классический: стриженные головы, ровно переходящие в плечи, строгие костюмы, свинцовые взгляды. Огладив меня палочками детекторов, они потребовали извлечь из карманов все металлические предметы и, не обнаружив оружия, позволили пройти к стойке. А сами вновь уселись возле экрана, на который внешние камеры видеонаблюдения транслировали картинки окружающего пейзажа.
