Сложно сказать, был ли толерантным человеком Александр Македонский. Ну то, что в плане ориентации вполне был, это понятно. Что касается национально-культурной сферы тут всё сложнее. Одни видят в нём как раз крайне терпимого человека, который смог отказаться от греческой манеры делить всех на эллинов и прочих варваров. Великий завоеватель начал принимать на службу представителей персидской знати. Кроме того, и сам во многом всё больше стал походить на перса. Одеждой, манерами, титулованием. Он хотел сплавить всё население своей новообразованной империи в единое целое, в котором не было бы места межплеменной вражде.
Некоторые историки, впрочем, всё объясняют более прозаическими причинами. Просто Александру не так уж нравилась греческая демократия, при которой даже царь не считался кем-то принципиально отличающимся от обычного человека.
Персидская империя, Египет с их обожествлением правителя казались гораздо привлекательнее. Учитывая, что Александр ещё с детства, благодаря матери, усвоил мысль о своём божественном происхождении, вполне вероятно, что так и было. Вот Македонский и приближал к себе персов, видя в них удачную альтернативу непокорным и свободолюбивым эллинам.
Толерантными волей-неволей приходилось быть и римлянам. Собрав под своей властью десятки различных народов, невозможно было хотя бы чисто из практических соображений управления не изучить их традиции и обычаи. Причём в большинстве случаев было очевидно, что гораздо проще мириться с теми или иными особенностями покорённых народов, а не переделывать их.
В тоже время, гордые латины опасались того, что влияние различных традиций и культур может негативно сказаться на римском характере, сделать квиритов изнеженными, развращёнными. Больше всего опасались, кстати, тех же самых греков. Римляне не могли не признавать, что в плане развития риторики, литературы и вообще искусства они отстают от эллинов. Но искреннее восхищение греческой культурой римляне умудрялись сочетать со вполне откровенным презрением к самим конкретным грекам.
Как не противились римляне неумолимому ходу истории, но произошло то, чего так опасались суровые ревнители латинской нравственности. Они всё-таки изнежились и развратились. Количество желающих умирать за величие Рима падало с катастрофической быстротой. А зачем это делать, если жаждущие любви плебса императоры готовы предоставлять народу не только хлеб и вино, но даже изысканные зрелища.
Поэтому легионы на границах всё больше восполнялись войсками союзных варварских племён, которые должны были помочь защитить Империю от других варваров. Соответственно, без толерантности к чужим обычаям тоже было не обойтись. Тоже самое обожествление императоров явно ведь не относится к числу римских традиций.
Христианство, распространившееся в Империи, первоначально выглядело вполне толерантно, но только лишь тогда, когда было религией преследуемого меньшинства. Да и то, смотря что опять же понимать под этой самой толерантностью.
Вот римляне на свой манер были достаточно толерантны в религиозном плане. Можешь верить в любых богов, совершать любые ритуалы. Только не забудь вовремя принести жертву перед изображением императора.
А христиане как раз это делать и отказывались, заявляя, что признают только одного настоящего Бога. С одной стороны, учитывая что за подобное вполне можно было отправиться на корм диким зверям, такая твёрдость убеждений не может не внушить уважения. С другой стороны, на толерантность это как раз не тянет.
