Среди группы «невидимок» из девяти детишек особенно выделялись двое молчаливых – Пол и Силис. Все остальные дружно и радостно обменивались впечатлениями о том, как проводили это странно начатое лето. Роза и Юна, чувствуя особую связь, сразу сблизились друг с другом и не переставали болтать о вкусных завтраках и любимых местах города…
«Невидимки» договорились встретиться все вместе на следующий день у ветряной мельницы. Поводов было слишком много – все с энтузиазмом согласились. Дети тоже решили во чтобы то ни стало спасти город от убийцы и разгадать тайну исчезновения людей. Тем более, несмотря на суматоху, они продолжали наслаждаться каникулами.
***
Тем временем в доме Белинды и Грега Скотт послышался шум.
Большой дом, где обычно то и дело кто-то находился, оказался пуст. Белинда была в издательстве, Грег – в цирюльне, прислуга – в прачечной, а садовник Ленокс – в саду, подрезая сопротивляющиеся листья высоких кустарников. Его берет цвета морской волны сочетался с бирюзовыми заплатками на штанах. Седовласый Ленокс, как всегда, улыбался со светлой печалью в глазах.
Пожалуй, не все заметили, но сходили с ума не только люди. Где-то вдалеке за сиреневатым туманом слишком яростно бушевали морские волны, разнося запах солёного бриза на многие мили и привлекая истошно кричащих чаек, которых стало немыслимо много в городе. Судя по всему, почувствовав опасность, птицы успели, в отличие от другой «живности», покинуть родные просторы и закрепиться в портовом городке. Витая над горами и разноцветными склонами у воды, они бесцеремонно залетали даже в открытые окна домов. Настроение у птиц было тоже переменчивым, но хотя бы рыбы в Лютевилле сейчас стало более чем достаточно.
Солнце резко ударило лучом в окно дома Белинды, и цветы со злостью разбили горшок и выскочили наружу, растаптывая корнем землю. Опомнившись, три цветка, объединённые единой корневой системой, как трёхголовый дракон, стали тянуться каждый в свою сторону. И, разорвав в безуспешной попытке разделиться стебель на части, упали замертво, задохнувшись.
В центре города солнце обнимало серые, бежево-кофейные каменные дома, которые вечером казались иногда зеленоватыми, в то время как первый экипаж морской экспедиции, несмотря на штиль, был решительно настроен и готов к отплытию на большом корабле под названием «Серебряная пыль». Медлить было нельзя.
***
Бабушка Бонни тяжело поднялась по лестнице, сопровождаемая жирной зелёной гусеницей, которая тоже медленно ползла по перилам лестницы наверх. Добравшись до нужного этажа, раскрасневшаяся старушка Агнета остановилась, устало наблюдая, как гусеница, достигнув верхней точки, съезжает задом вниз. Покопошившись в кошеле из гобелена, приобретённом у старьёвщика, она нащупала громоздкий ключ и открыла хлипкую дверь. Над дверью висела тонкая паутина, снять которую никому не приходило в голову. Впрочем, возможно, её просто никто не видел.
Бонни, как обычно, сидел на полу и смотрел в окно.
– Бабушка, можно я пойду погуляю с друзьями? – спросил мальчик и растерянно натянул улыбку, чем застал бабулю врасплох, ведь он был весьма самостоятельным и обычно не спрашивал никогда разрешения «пошататься где-то по городу».
– Только недолго, и будь осторожен! Смотри во все глаза! – морщинистая Агнета со сплетённым на затылке узором из косичек пригрозила внуку пальцем, уже смеясь. Она была не из тех, кто пытался убедить себя, что «всё будет хорошо», а из тех, кто думал, что «всё будет, как будет».
