Г. Т. Фехнер наиболее точно обозначил существенное различие между состояниями сна и бодрствования, а также сделал важные выводы по этому поводу в своей работе «Элементы психофизики» (Fechner, 1889). По его мнению, «ни обычное снижение сознательной психической деятельности по сравнению с состоянием бодрствования», ни отвлечение внимания от внешнего мира, которое происходит во сне, не помогают в полной мере объяснить отличий между тем, что происходит с человеком во сне и в состоянии бодрствования. Но он предполагает, что мир снов и мир идей в состоянии бодрствования принципиально различны. «Если бы психофизическая деятельность и во сне, и в состоянии бодрствования лежала бы в одной плоскости, то сны, я полагаю, были бы просто продолжением состояния бодрствования, только мир идей выражался бы в них с меньшей интенсивностью, и, более того, по содержанию и форме они бы совпадали. Но факты убеждают нас в противоположном».
Не совсем понятно, что именно имел в виду Фехнер, считая, что психическая деятельность во сне происходит в совершенно иной области; и, насколько мне известно, никто не развивал эту его мысль в своих исследованиях. Думаю, мы можем отвергнуть мысль о том, что он имел в виду иную область, исходя из анатомии человека, предполагая, что за сон отвечает иная область мозга или гистологические слои коры головного мозга. Вполне возможно, что это предположение окажется плодотворным для дальнейших исследований, если его можно будет применить к структуре мыслительных способностей, которые строятся как набор компетенций, иерархически выстроенных по отношению друг к другу.
Другим исследователям было достаточно просто привлечь внимание к конкретным психологическим особенностям того, что происходит во сне, и на этой основе они строили свои дальнейшие рассуждения.
Было справедливо замечено, что одна из принципиальных особенностей того, что происходит во сне, проявляется именно в тот момент, когда человек засыпает, именно здесь и проявляется то явление, которое сигнализирует о наступлении сна. Шлейермахер (Schleiermacher, 1962) полагает, что для состояния бодрствования характерно мышление на основе понятий, а не образов. Зато во сне мышление оперирует в основном образами; и при подобном подходе к состоянию сновидения мы видим, как по мере того, как совершать управляемые волевым усилием действия становится все сложнее, начинают возникать идеи, не подвластные человеческой воле, и все они выражаются в образах. Подобная потеря сознательного контроля над миром идей и понятий и возникновение зрительных образов (которые обычно ассоциируются с подобными абстрактными состояниями) – вот две основные черты, свойственные сновидениям, и которые, в силу проведенных психологических исследований сновидений, мы неизбежно признаем в качестве основных характеристик того, что происходит во сне. Мы уже имели возможность убедиться, что такие образы – гипногогические галлюцинации – по своему содержанию совпадают с образами снов[26].
Таким образом, сновидения оперируют в основном зрительными образами, но в них есть и нечто другое. Они опираются и на слуховые элементы, и, в меньшей степени, впечатления, которые возникают в результате воздействия на другие органы чувств. Многое из происходящего во сне (как это обычно происходит и в состоянии бодрствования) представляется в форме мыслей или идей – возможно, в качестве, так сказать, отходов вербальных презентаций. Тем не менее истинными элементами сновидений являются лишь те, которые проявляются в форме образов, более напоминая результаты восприятия, то есть это скорее образы из памяти. Оставляя в стороне столь любимые психиатрами дискуссии о природе галлюцинаций, мы просто согласимся с авторитетными источниками, которые утверждают, что сны порождают
