– Боевики, например, – Лиза улыбнулась, – Но ты не понял, о чем я. Даже в боевиках персонаж может быть реальным человеком, которому тоже и больно, и грустно, а может быть картонной куклой с неестественной гримасой.
– Тут уже причина в актерской игре.
– Это тоже. Кто-то играет, а кто-то проживает жизнь своего героя.
– Суть актерского мастерства как раз в том, чтобы сыграть, – Денис, не отрываясь от спора, подал мне сахар и стакан чая, который они прихватили у раздачи. Чай я пью без сахара, потому оставила пакетик для Кирилла – ему вечно все пресно.
– Хорошая игра все равно будет игрой. Неужели не видна разница? Самые талантливые актеры ролью живут.
– Кажется, мы отошли от темы.
Живот свело от голода. Несладкий чай натощак только распалял аппетит. У раздачи я мысленно сосчитала от одного до ста и обратно, успокаиваясь. Концентрация на ерунде неплохо разгружает переполненный впечатлениями мозг.
Мама ответила на мои огромные сообщения, в которых я пыталась с ней поговорить, смайликами. Не могу скрыть, что презираю ее методы. Выводит на скандал, доставая тебя любыми путями, но, когда ты ищешь способ коммуникации, то уходит в глухое непонимание, оставляя после себя лишь раздражение. Если нет диалога, то обиды накапливаются, пока копилку не разорвет. Я рассматривала еду и обнимала поднос. Вся разбитая. Хотелось быстрее уехать из города.
Когда вернулась к друзьям с наполненными тарелками, Денис как раз соскоблил с салата прогорклый майонез, вникая в рассуждения Лизы – какой нужен бюджет для оскароносного фильма? Там нет порога.
– «Рокки», между прочим, получил Оскар с бюджетом в 4,5 миллиона долларов. Всего, – отстаивала свою точку зрения Лиза, – У его конкурентов не было ни шанса.
– В 1970-х, – ответил Денис, – Инфляция. Тогда это была совершенно иная сумма.
– Не до такой степени.
Примкнув к кружку этих кинокритиков, я озвучила:
– У фильма «Побег из Шоушенка» нет ни Оскара, ни Золотого глобуса, а он уже тридцать лет возглавляет все списки рекомендуемых к просмотру фильмов.
Я хотела закончить их спор, сведя разговор к тому, что престижные награды и народная любовь не всегда идут рука об руку, но Денис поразил своей эрудицией:
– Да, но в том году его затмили «Форрест Гамп» и «Криминальное чтиво». Чересчур жестокая конкуренция.
До одури воодушевленная Лиза искала способ вывести коэффициент успешности кинокартины: соотношение бюджета и известности исполнителей главных ролей.
Везет им. Мне сейчас ничего обсуждать не хочется, даже такую интересную тему, как фильмы. Но из вежливости я поддержала беседу:
– Не забудь про мастерство режиссера, – улыбнулась я, кусая банан, – Но все это опять разбивается о факты.
– Какие?
– Дорогие проекты проваливались в прокате, а дешевые становились шедеврами, как и наоборот. Гарантий все-таки нет. Нет никакой формулы, которая гарантирует успех.
Если подумать, то нигде и никогда нет гарантий.
Перед уходом я положила посыпанную пудрой булочку, обернув ее салфетками, в большое отделение сумки. По идее, уносить еду в номер запрещено, но я сгорала от нетерпения, когда предвкушала, как съем это сдобную булку и запью ее чаем под сиянием звезд. Не здесь, в переполненной столовой, а в уединении.
– Вас проводить? – Денис подпирал стенку у лифта. Ему на девятый этаж. Нам – на четвертый.
– Доберемся, – Лиза тоже припрятала что-то из съестного.
Мы переглянулись, как заговорщики. Дениса, потерявшего нить разговора, увез лифт. С Лизой наперегонки мы помчались наверх, добежали до второго лестничного пролета, ведущего на третий этаж, и обе повисли на перилах, задыхаясь.
