Это был мой четвёртый лагерь. Но он отличался тем, что я поехала одна, без брата. Обычно мы ездили вместе. Понятно, что были в разных отрядах, но хоть иногда мы виделись, и это как-то подбадривало – увидеть знакомое лицо в совершенно чужом месте, которое через три недели каким-то чудом становится настолько родным, что ты абсолютно не хочешь уезжать.
От моего города N до лагеря Q, как и до всех лагерей, в которых я была, на автобусе ехать примерно три часа. Просто сидишь и смотришь в окно. В основном открывается вид на поля и чистое летнее небо. Подсолнухи. Они больше всего запомнились мне в этих недолгих поездках. Такие жёлтые, яркие, все повёрнуты в одну сторону, все хотят питаться энергией солнечных лучей. Иногда можно увидеть, как один какой-нибудь подсолнушек опустился к земле. Кажется, что просто рядом с высокими растениями он не получает достаточное количество солнечного света, и от этого увядает. Но нет, просто он другой, не такой, как все. Так вот, когда я видела подобную картину, чувствовала, что в обществе, в своём окружении, я как этот подсолнух – не такая, как все. Но меня это не угнетало, даже как-то радовало и воодушевляло.
Каждый раз ты не знаешь, чего ожидать от нового лагеря. Либо там будет классно, либо крайне ужасно… Другого быть не может! Так вот, лагерь Q я сразу полюбила. Всё в нём, на мой взгляд, было идеально. Хотя, конечно, первые три дня всё равно неимоверно хочется домой – потом привыкаешь.
Я думаю, что вам не очень интересно, что делала пятнадцатилетняя девочка в детском лагере… Намного интереснее то, что с ней произошло.
В начале июля (то есть в Q я уже была больше недели) мне приходилось часто наблюдать за одним парнем, который, как я потом узнала, работал там психологом. Это был молодой человек невысокого роста, достаточно худой, но со спортивным телом, всегда в опрятной одежде и, что больше всего забавляло, с рюкзаком за плечами. Единственный на всей территории. Когда я узнала, что он психолог, решила, что мне нужна его помощь. У меня была небольшая депрессия из-за Озотамнуса. Мы не так часто говорили по телефону, потому что лагерная жизнь отвлекала каждую минуту. Поэтому он был недоволен, и это угнетало меня. Именно об этом хотелось поговорить.
Поскольку в лагере дни особо не считаешь, я не запомнила число… Но предположительно: 5 июля. Вечер. Дискотека. Он стоял возле сцены. Один. Я долго колебалась, но всё же подошла. Буквально первые две минуты мы общались на «вы», потом перешли просто на «ты». Хотя мне было немного сложно. Я не такая уж смелая. Было страшно. Совершенно незнакомый человек. И вот мы уже уходим от толпы, я уже что-то говорю… Говорили мы много, но недолго – в какой-то момент нужно было возвращаться к отряду.
Как вы могли уже понять, это именно Он. Ваксфлауэр. Так мы познакомились. В день 5 июля 2013 года. Я подошла к нему в этой Вселенной, на планете Земля, в лагере Q.
На следующий день, или через день, мы говорили снова. Но это уже не был разговор между психологом и девочкой в депрессии. Мы начали узнавать друг друга. Обсуждали книги и фильмы. В какой-то момент я заметила, что Ваксфлауэр стал немного нервничать… И тогда он рассказал мне с большим трепетом свой сон, который ему приснился в ночь после нашего знакомства. В этом сне он увидел, как пришёл со мной в гости к своей бабушке и сказал ей, что я его невеста. Это было так странно и необычно. Уже в тот вечер мы могли говорить такие откровенные вещи. И в этот вечер у меня появился его номер телефона. Мы приходили на одну и ту же лавочку на спортивной площадке. Садились друг напротив друга на лавочку верхом, будто это конь, и говорили, говорили, говорили… В Его глаза я почти не смотрела. Ужасно стеснялась. Но иногда Ваксфлауэр подталкивал меня на эти взгляды. Разобрать само выражение лица в сумерках было сложно, но мне кажется, глаза у нас горели.
