– Ты как?…М, хорошо…И как? Сильно?… Люб, сочувствую, но я у Эмиля на даче, не в городе…– сжимает переносицу, – Просто успокойся… А, ты знаешь? Ну так… В смысле в пяти километрах? Я..кхм… Немного занят… – и только тут Макс оборачивается и мажет по мне задумчивым взглядом.
Мои щеки обдает болезненным жаром. "Немного" это про меня?! Сгораю со стыда. Становится неловко и унизительно…
Малевич продолжает истерить в трубку. Макс прикрывает ладонью глаза и снова ходит по комнате. И наконец, тяжело вздохнув, бросает.
– Ладно, скидывай геолокацию. Скоро буду.
Обрубает вызов. Стоит с телефоном, ожидания сообщения от Малевич, судя по всему. А я, оглушенная, молчу.
С одной стороны я жду хоть каких-то объяснений, с другой – они мне даром не нужны. Я уже все поняла.
Грудь теснит ледяными обручами, сердце болезненно отстукивает слабый пульс.
А чего я ждала?
Нет, не ждала ничего. Но все-таки не хотелось сталкиваться с реальностью вот так. Будто котенка в описанный тапок мордочкой ткнули.
– Мне надо уехать, – глухо сообщает Макс, начиная одеваться.
Поджимаю губы.
– Я поняла.
И наверно в моем голосе слишком много едкого сарказма, потому что Макс замирает, застегивая ширинку джинсов, и поднимает на меня взгляд. С секунду молчит, всматриваясь.
– Малевич в аварию попала. Тут рядом. Просит помочь, – медленно поясняет.
– Оу, жива? – спрашиваю без особого сочувствия.
Потому что вряд ли она бы ревела ему в трубку с того света! Да и из кареты скорой тоже. В таких случаях родителям звонят, а не "мальчику на побегушках".
– Да, но тачка в хлам. И испугалась. Плачет.
– Ну если плачет, то конечно, – холодно пожимаю плечами.
У Макса сужаются глаза. Задираю подбородок.
– Ну что застыл? Одевайся. А то не успеешь ей все сопли подтереть, высохнут, – улыбаюсь.
– Знаешь, я тебе ничего не обещал, – дергается его щека.
– И не надо. Мне больше ничего не надо. Можешь идти.
– Даже так? – выгибает бровь, оскалившись, – Ну спасибо, что разрешила!
Рывком поднимает футболку, торопливо натягивает ее, сует в карманы джинсов телефон и пачку сигарет.
– Спокойной ночи, Душка. И поздравляю с первым разом, неплохо было, да? – ехидничает зло в своей обычной манере, заставляя меня всю мгновенно вспыхнуть от удушающей злости. Какая же он сволочь иногда!
– Если что, обращайся, повторим, – выдает Колобов с нахальным вызовом, уже стоя на пороге.
– Много болтаешь. Смотри, чтобы тебя никто не опередил несчастную утешить, – ерничаю я.
Своим выпадом попадаю в цель, судя по тому, как сжимается его челюсть до хруста, а взгляд мысленно обещает меня придушить.
Ну и отлично, ведь мне тоже сейчас больно!
И самое болезненное во всем этом, что я даже не могу Макса по-настоящему винить.
Он действительно ничего мне не должен. Даже объяснять.
Между нами ничего нет. Это была случайность, и она больше не повторится. Я не позволю ей повториться – это слишком обидно и унизительно. Я получила все, что хотела, о чем давно грезила. Но это лишь мои фантазии, а реальность наотмашь бьет меня здесь и сейчас. И я трезвею. Пусть это и больно.
Макс хлопает дверью, уходя.
Слезы повисают на ресницах.
Жадно прислушиваюсь к себе, разбирая чувства на атомы. Чтобы запомнить каждый их оттенок и больше никогда не поддаться им.
