Часто и то, что человек не хотел бы знать о себе и о мире, мечтал бы «развидеть». То, что он хочет скрыть от самого себя, но не может – и кричит.
Или, потеряв голос, шепчет.
И есть несколько счастливых исключений; например, Твардовский, вытаскивающий себя и читателя из трагедии в светлое состояние души. Не потому ли Бунин так ценил «Василия Теркина»?
Самое время перейти к заказным текстам, пропаганде и панегиристам-тираноборцам-в-душе: «И я хочу благодарить холмы, / Что эту кость и эту кисть развили: / Он родился в горах и горечь знал тюрьмы. / Хочу назвать его – не Сталин, – Джугашвили!» (О. Мандельштам «Ода»). Опять восклицательный знак: пафос. (Код затекста 1–4,2 среднего или даже высшего регистра соответствует содержанию текста. Но строфа кажется в «Оде» самой фальшивой из всех.)
А Сталин, в своем сверх-балансовом отрывке, занят привычным делом – борьбой; задает риторический вопрос: «Не ясно ли, что люди, рассматривающие эти вопросы, как вопросы “фракционные”, – разоблачают себя до конца, как пошляков и перерожденцев?» («О некоторых вопросах истории большевизма»).
Не действует тут, в конфронтационных текстах, закон сверх-баланса как главной болевой точки личности?
Советские пословицы («От ленинской науки крепнут разум и руки»), как и серые, стертые советские лозунги ничем не отличаются от прочих таких же пропагандистских. А традиционные пословицы (там нет конфронтации и классовой борьбы)?
В абсолютном балансе тоже разница не видна: этот жанр не про концепт и не про кредо. А в сверх-балансе? «Хрен редьки не слаще» (код 4,2), «Любовь слепа» (код 4,4). И больше в выборке из 159 пословиц такого нет (1 %). Можно ли считать это криком души, если и остальные тексты такого же рода?
