– Да ладно, Рязанчик, не мельтеши, – окоротил его Налимов, – видишь, нормальные пацаны, не буреют.
– Там поглядим, – кивнул он Чучундре, – если залетов не будет. Короче, готовьтесь. Устав караульной службы учите, монстры.
Воодушевленные перспективами, мы продолжили чистку, а сержанты отправились покурить.
– Эй, Бабай, гля чё я нашел, – услышал я под ухом хрипловатый басок Бати, – в оружейке сейф отпёртый, а там вот…
Батя держал в чумазой руке что-то вроде фанерной шкатулки без крышки. В аккуратно высверленных дырочках маслянисто светились патроны, три ряда по десять штук. Возле капсюлей стояли зеленые метки.
– А вот эти я в магазин зарядил, – сообщил Батя, помахивая рожком «калашникова», полным патронов. – Эти из другой коробушки, на них краской не помечено ничего, видать холостые.
Я беспомощно оглянулся. Логика Батиных действий меня просто обескуражила.
Джаггер с Панфилом быстро заслонили нас ото всех. Чучундра занял позицию в стороне, чтобы засечь появление сержантов.
– Батя, придурок, зачем ты их вообще взял, и на хрена в магазин вставил, – зашипел я.
Да не пысай ты, – спокойно ответил Батя, – я же просто для тренировки. Вон в караул скоро пойдем. Я в школе на НВП так сто раз делал. А патроны без метки, значит холостые.
– Давай, разбирай все это к херам и поживее, – заверещал Джаггер, – спалишься сейчас и нас всех спалишь, дефективный!
– Ладно, – покладисто согласился Батя. И вместо того чтобы начать разряжать магазин, прищелкнул его к автомату. – Проверю только, как затвор работает, и всё.
Тут он передернул затвор дважды, и автомат исправно выбросил один патрон. Это означало лишь то, что второй остался в патроннике.
– Шухер, – тихо сообщил Чучундра.
Из каптерки показались перекурившие сержанты.
Батя засуетился, не зная, что предпринять, завертелся в разные стороны с автоматом. Панфил сунул патронные фанерки куда-то под стол.
Тут пес Курсант гавкнул дважды с подвывом. Бухнула входная дверь и дневальный Кролик крикнул:
– Рота, смирно! Дежурный по роте на выход!
Далее всё происходило как бы одновременно. В роту, бодро топая толстыми ногами, вошел замполит Дядя Ваня. Его щекастая морда, словно говорила: «Угораздило же меня попасть из Сочи в Тикси»…
Сержант Рязанов, бывший в этот день дежурным по роте, кинулся вперед, вскидывая руку к виску и тараторя:
– Товарищ майор, за время моего дежурства…
Видимо Рязанов спешил сообщить Дяде Ване, что за время его дежурства никаких происшествий не случилось, а бравая учебная рота занята чисткой личного оружия…
Но Батя, как и все мы, честно и быстро выполнил команду «смирно». При этом он грохнул прикладом АКМа об пол, держа ствол кверху.
Раздолбанный старый автомат с патроном в патроннике и взведенным затвором не выдержал и пальнул.
Бате, по божьему попущению, еще повезло, что он не накрыл ствол ладонью. Пуля слегка обожгла его правое крупное ухо и выбила облако штукатурки из потолка.
Все замерли на месте. Даже наши сержанты растерялись и застыли чучелами. Не спасовал лишь один замполит Дядя Ваня.
При звуке выстрела он оглушительно подал команду: «Ложись!» Видимо сам себе, так как все продолжили стоять в изумленном остолбенении.
Сам же замполит с грохотом рухнул на пол и, подкидывая упитанную задницу, споро пополз к выходу.
У самой двери его настиг кобель Курсант, который не только не испугался выстрела, но даже как-то взбодрился, видимо припомнив юность боевую где-то на тундровом стрельбище.
