– Ловлю на слове! Жди звонка. – Кирьянов отключился.
У Кири слово с делом не расходится, и спустя два часа я уже сидела в кафе неподалеку от следственного отдела Новоселковского района, прихлебывала кофе, наблюдая перед собой Олега Волкова – старшего следователя по особо важным делам.
Не нужно быть физиогномистом, чтобы распознать в этом человеке довольно мутного типчика.
Он добросовестно улыбался, буравя при этом меня настороженным взглядом водянисто-голубых глаз.
Понимая, что разговор предстоит непростой, я коротко изложила ему причину нашей встречи.
– Я правильно понял, вам нужна полная информация о деле Павлова?
– Абсолютно правильно.
– А почему вы считаете, что в официальных сводках неполная информация?
– Потому что это так, – ответила я, смягчая свои слова улыбкой.
Но Волкова мое обаяние не проняло. Типичный карьерист, он все мерил лишь мерками полезности-вредности для своего служебного положения.
– Олег Романович, послушайте меня, пожалуйста, внимательно. Я взялась за это расследование, и это значит, что я доведу его до конца – с вашей помощью или без таковой. Уверена, что перед встречей вы навели обо мне справки и знаете о моей репутации. Если я взялась за дело, то уже не отступлюсь и докопаюсь до правды, несмотря ни на какие препоны. Вы ведь тоже заинтересованы в успешном расследовании, верно? Так вот, решайте, мы вместе с вами ведем это дело, и все лавры достаются вам, либо я веду его одна со всеми вытекающими последствиями.
Бесцветное лицо следователя слегка зарделось.
Разговор без обиняков для людей такого сорта настоящий шок. Они уютно себя чувствуют, когда думают, что имеют пространство для всяческих маневров. А тут его к стенке приперли…
– Звучит как ультиматум, – скривил губы Волков.
– Никакого ультиматума, Олег Романович, – я похлопала его по руке, дружески улыбаясь, – просто мне нужно как можно быстрее разобраться с этим делом. У меня, так сказать, горящий дедлайн. А вам разве не нужна лишняя галочка в послужном списке? Капитана дадут после такого дела, к гадалке не ходи.
Олег оказался более крепким орешком, чем я надеялась. Он припас свои тузы в рукаве и не собирался сдаваться, пока не выложит их.
– Так-то оно так, – протянул он, пряча свои мутные глазки в чашке в зеленым чаем, – но…
– Что «но»? – подняла я брови.
– К вам ведь Настя обратилась?
– Да.
– Но ей всего семнадцать лет. Она несовершеннолетняя. Вы на каких условиях с ней договор подписывали?
– Вот уж не думала, что такой перспективный следователь проявит столько формализма! На каких условиях я договариваюсь со своими клиентами – коммерческая тайна, охраняемая законодательством, – отрезала я. – Смотрите, Олег Романович, если мы сейчас с вами не приходим к консенсусу, я продолжаю расследование параллельно с вами. Это займет несколько больше времени, ведь вы уже провели собственное дознание. Но когда я разберусь и найду убийцу, ваш непосредственный руководитель, Виктор Иванович, мой давний знакомый, обязательно будет введен в курс дела. Ему станет известно, что я работала вопреки официальному следствию, а не благодаря ему. Виктор Иванович вряд ли будет доволен, что его сотрудники не так расторопны, как вольный частный детектив, не имеющий властных полномочий.
Я бессовестно блефовала. С полковником Виктором Черемшановым у меня ничего общего не было, но Волкову совсем не обязательно было об этом знать.
