Доктор Стивенсон сжал зубы, и его напускная доброжелательность вмиг слетела, обнажив откровенную злобу. Но он тут же взял себя в руки.
– В этом нет нужны, мистер Уэйнфилд. Возможно, вы правы и имеете полное право знать, с какой целью ваш брат посещал Хартвуд Хилл в первый раз. Но повторюсь, это не имеет отношения к его состоянию.
– Я слушаю, – сказал Фредерик. Но садиться обратно не стал.
– Винсент Уэйнфилд наводил справки об одном из бывших пациентов Хартвуд Хилла.
– О ком же?
– Лиллиан. Лиллиан Уэйнфилд.
Брови Фредерика удивленно взлетели вверх. Он не слышал этого имени уже очень и очень давно. И не мог представить, зачем эта женщина понадобилась Винсенту.
– Сколько она здесь пробыла?
– Этот вопрос задавал и ваш брат. Около восьми лет, насколько я помню.
– И кто платил за ее содержание?
– Ваш отец, Леонард Уэйнфилд.
Фредерик был готов поклясться, что даже знает, когда именно прекратилась оплата – лет десять назад, когда Леонард и Мадлен Уэйнфилд погибли в автокатастрофе. Что ж, папочка до сих пор способен преподносить сюрпризы. Даже из могилы.
– Это все, доктор Стивенсон?
– Все. И ровно то же самое, что я говорил вашему брату.
Хотел бы Фредерик знать, с чего Винсент вспомнил о Лиллиан, и откуда узнал о Хартвуд Хилле. Впрочем, второе было не удивительно – Винсент умел доставать информацию, когда того хотел.
В дверь решительно постучали и, не дождавшись, приглашения, распахнули. На пороге стояла секретарша доктора Стивенсона, как всегда, собранная и серьезная.
– Доктор, я считаю нужным сообщить, – женщина сделала паузу и скользнула взглядом по Фредерику, – вам, мистер Уэйнфилд, тоже будет интересно. Прибыла посетительница, которая называет себя вашей сестрой.
– Анабель? – удивился Фредерик. – Что она тут делает?
– Говорит, что пришла к брату. Она сейчас у него.
Не дослушав, Фредерик молча прошел мимо секретарши. Дорогу к нужной комнате он помнил хорошо.
Винсент лежал поперек кровати на спине, свесив голову вниз. Вообще-то было адски не удобно, но он находил в этом особую прелесть. Он курил, выпуская едкий дым и слушая меланхоличную мелодию музыки. Она была гипнотически успокаивающей, под такую можно медитировать или совершать кровавые обряды во имя неведомых богов.
Впервые он услышал ее в заставке сериала про викингов. Винсент хорошо помнил тот день: вместе с Фредериком они ехали в колледж к Анабель. Дорога оказалась длинной, Фредерик сам вызвался везти, а Винсент сначала закурил, но Фредерик шикнул, чтобы тот не дымил в машине. В итоге, Винсент переместился на заднее сидение, где раскрыл окно, закурил и расположился едва ли не лежа с планшетом.
Тогда-то, на пути из Лондона, он и посмотрел первые серии, а музыка его заворожила, так что он быстро отыскал ее оригинал и закинул в свой плейлист.
Теперь он лежал в собственной комнате, но почему-то вспоминал именно тот день. Те тяжелые свинцовые тучи, прохладный воздух сквозь открытое окно, ворчание Фредерика и обволакивающую музыку.
Сейчас у него было ощущение, будто он собирается на полном ходу выскочить из этой машины, ничего не говоря Фредерику, и сбежать от него как можно дальше. Он даже не знал, что казалось более немыслимым, выпрыгивать из машины или сбегать от Фредерика.
Но ему придется сделать и то, и другое.
Перевернувшись на живот, Винсент дотянулся до стоявшей на полу пепельницы и потушил сигарету. Рядом валялся наполовину пустой пузырек со снотворным.
