С одной стороны – первый вариант, который сейчас носит на своей голове каждый второй москвич, несомненно подчеркнул бы его индивидуальность и показал бы, какая Семен многогранная личность, выбирающая свой собственный путь и не привыкшая идти вслед за толпой. Но второй сэкономил бы ему целых пятьсот рублей, что при его зарплате явно были не лишнее – именно столько брали в средней руке барбершопе за пару «вжиков» машинкой.
Тяжелые думы так сильно заняли Семена, что он и не заметил, как выскочил на зебру когда уже загорелся желтый. Раздался визг тормозов, рев клаксона, чей-то пронзительный визг – Семен повернул голову и последнее, что он увидел, были выпученные глаза водителя, гостя из южной республики, и зеленая елочка, болтающаяся на лобовом стекле. «Какая безвкусица», – успел лишь подумать Семен перед тем, как взмыть в воздух и провалиться во тьму.
Пробуждение выдалось не из легких. Голова раскалывалась, тело ломило, будто бы ему разом переломали все до единого кости, в ушах звенело, а на языке был какой-то странный железный привкус. Кое-как раскрыв глаза, Семен приподнял голову и огляделся – но вместо больничной палаты увидал не слишком просторный кабинет. Очень странно. В углу – крепкий стол, покрытый зеленым сукном, на котором стояла винтажная лампа и три пузатых телефона. Такими, наверное, еще во времена мезозоя пользоваться перестали – чтобы номер набрать, нужно колесико крутить! Ни тачпада тебе, ни счетчика калорий, даже фотку не сделаешь. Словом – мусор.
По правую руку от Семена стоял столик поменьше с шахматной доской, по левую – высокий шкаф, сверху донизу забитый книгами – пресвятые имиджмейкеры, ну кто сейчас в здравом уме книги читает?! – на стене же висела карта Европы. Что самое интересное – все вокруг было каким-то невероятно огромным, словно бы самые обычные вещи вдруг увеличили в несколько раз. Скорее всего, сказывались последствия удара головой. Но где же он находится?..
Тут вдруг хлопнула дверь и, оглянувшись, Семен не поверил своим глазам. Ведь в дверях, попыхивая трубкой, стоял Он – Иосиф Виссарионович Сталин собственной персоной.
Глава 2
Если долго смотреть на Сталина, Сталин начнет смотреть на тебя. Оно и понятно – кому нравится, когда на него пялятся? Это вообще-то неприлично
Фридрих Ницше
«Святой коворкинг! – про себя ахнул Семен, глядя на всамделишного живого Кобу в фирменной фуражке и выглаженной шинели. – Это что же получается – я либо умер и в рай попал, либо в прошлом очутился!».
Вариант попадания в эдемные кущи Семен отмел практически сразу. Впрочем, как и падение в геенну огненную. Во-первых, лично себя он позиционировал как агностика, ибо верить в недоказуемое или отрицать его существование было по меньшей мере глупо, а по большей непрактично, если то самое недоказуемое вдруг оказалось бы чистой правдой. Это все равно что рассуждать о том самом незримом духе команды, который к месту и не к месту так сильно любил приплетать менеджер Федя, что, думается, и сам с трудом представлял себе, как этот самый дух должен выглядеть.
А во-вторых, Семен при всем желании не мог причислить себя к большему почитателю идей социализма, так что вряд ли его личный парадиз заключался в знакомстве с господином Джугашвили, хотя он, то есть Семен, конечно же, был бы весьма польщен, если б на елисейские поля его препроводила столь значимая для истории фигура. Но и ярым идеологическим противником трудов Маркса Семен тоже не был, чтобы считать, что дьявол решил принять облик Кобы, дабы всласть помучить грешника.
