– Правильно, лучше промолчи, – хмыкнул куда-то в сторону эстонец.
Пришел официант, обмахнул рушником несуществующие крошки на существующей скатерти и предложил:
– Графинчик смирновской из запасов царского двора и десерт товарищам ученым?
Значит, Тыниса здесь знали.
– Ага, – кивнул головой эстонец, и в глазах его, словно бы, застыли слезы – по одной большой слезе на каждый глаз. – Только решил завязать. Не судьба, видать.
– Здесь местный царь и местный двор? – доверительно поинтересовался Тойво. – И что за десерт под водку?
– Обычный водочный десерт. На прочее забей.
На несколько минут повисла пауза. Тынис кручинился, вероятно, сейчас по своей наболевшей алкогольной теме. Антикайнен оглядывался по сторонам: устойчивые круглые столы, веселенькие светлые скатерти, венские стулья – все крепкое, неизломанное. Вероятно, вышибала здесь хороший, не допускает безобразий, столь свойственных в нынешних рюмочных.
Принесли заказ, Тынис вздохнул, как бы с облегчением, без слов чокнулся граненной стопкой с Тойво, выпил, посидел несколько секунд с закрытыми глазами, потом поднес ко рту на двузубой вилке кусочек семужки.
– Ну, вот, теперь можно поговорить, – сказал он. – Теперь мне тебя не страшно.
«А мне тебя страшно всегда», – подумал Антикайнен. – «Руки чешутся страхи разогнать».
Тынис жевал рыбу и смотрел в окно на улицу. Ровесник Тойво, он казался каким-то патриархом, который знает о жизни все, и это знание уже утомило его к чертям собачьим. Еще пару лет и эстонец превратится в старика: волосы облезут, глаза выпучатся, нос из красного сделается синим.
– Прими мои соболезнования, – сказал Тойво.
– Это по какому поводу? – поднял на него глаза Тынис.
– Ну, работа у тебя на износ, организм не успевает восстановиться, знания в голове не укладываются, – нейтральным тоном объяснил Антикайнен.
– Эх, знал бы ты! – криво усмехнулся эстонец, снова разлил водку и выпил, на сей раз не чокаясь. – Когда рушатся устоявшиеся нормы, трудно самому не разрушиться. Мы живем не в том мире, который себе воображаем. Впрочем, чего тебе до всего этого? Что ты хочешь?
– У меня к тебе профессиональный интерес, – ответил ему Тойво. – Хочу задействовать твой опыт для проверки одной своей гипотезы.
– Какой у тебя, красного командира, профессиональный интерес? Методы убеждения личного состава? Стратегия допроса пленного? Или что-то еще в том же ключе?
Принятая внутрь водка действовала сродни известному в узких кругах «озверину» (из мультфильма про кота Леопольда). Волосы и борода у Тыниса встопорщились, придавая ему сходство с драчливым воробьем. Тойво понимал, что это состояние можно легко погасить одним метким словом, ну, или метким ударом в низ живота.
– Хочу сделать одно действо, подобное которому мы с тобой как-то провели в городе Буй.
Именно это предложение и положило конец эффекту от водки: волосы и борода эстонца пригладились сами по себе, вся агрессивность взгляда выпуклых глаз утратилась, он взглянул на своего собеседника с некоторой долей интереса.
– Это как? – спросил он. – Это зачем?
– Если я правильно понял, то следующий вопрос будет: «когда»? – ответил Антикайнен. – То есть, ты согласен съездить со мной в Панисельгу и кое-что там провернуть?
– Почему Панисельга?
– Потому что Ловозеро уже занято твоим коллегой Барченко.
Тынис задумчиво разлил водку по граненым стопкам, но пить не торопился. Он аппетитно похрустел огурцом, опять посмотрел в глаза Тойво и усмехнулся.
