Традиции & Авангард. №1 (4) 2020 г. - страница 8

Ноги сами дошли до улицы с магазинами. Тут шумно и пыльно, под ногами растоптанный чебурек. Прямо как мои амбиции… Перестану читать паблики в социальных сетях. Надо простить ее, сестра не виновата. На то она мне и сестра, мы бы поодиночке не справились… Она читает папины романы. Поносит их, но читает. Я видела, таскает книжки ночью. Ревет ли?..

Поливаю бабушкины цветы, Алина читает папины романы. Котенок будет играть с маминым вязанием. Жизнь идет своим чередом.

В обувном квохчут чужие бабушки, спорят, какая из двух пар мокасин менее безобразная. На кроссовки сегодня скидка десять процентов, вот и отлично. Кругом китайское дерьмо, а на нормальные денег нет. Если бы не забавы сестры, ходила бы в нормальной обуви. Виновата сама.

Беру поддельные найки коричневого цвета, надо же, даже подошва прошита… Алина будет ругаться, что они цвета поноса. Ну и пусть, зато грязь не видно. Получаю на кассе ценник – две тысячи рублей, уже со скидкой. Ненавижу свою жизнь.

Решение быть дома позже шести пришло в голову как-то само собой. За углом булочная, там никого никогда нет. Несмотря на то, что продавщица меня знает, кивает холодно, а улыбается криво. Столики здесь потертые, а вот плазма на стене совсем новая. Продавщица ухмыляется на колкие фразочки Шеремета: крокодиловых крокодилов поймали в своем черном болоте, потолок прожжен, всюду смрад, даже нет тараканов… Черный потолок, черный пол, а стены лиловые, наверное. Пространство уходит вширь, а низ и верх давят на тебя. Я становлюсь одной из друзей Алины, я не понимаю, о чем я думаю, я грубею с каждым вдохом асфальтовой пыли.

Мне немножко страшно, я себя не чувствую, заказываю булочку с маком, прошу включить «Дневники Бриджит Джонс», первую часть, пожалуйста. Еще возьму суп, интересно, его готовит вот эта вот или кто-то другой. Ведь у них всегда суп дня. В пекарне. Небо за окном стоит немым, я же хочу, чтобы со мной кто-нибудь поговорил. Продавщица ставит передо мной тарелку с куриным супом, говорит: «И на нашей улице когда-нибудь будет праздник», кивает на экран, где начинается фильм. Кто просил тебя говорить?.. Ладно, она включила кино, на том спасибо, другие бы даже этого не сделали.

Ловлю себя на мысли, покурить бы сейчас, снюхать ли. Пару жирных дорог. Я этого хотела; я этого хочу?.. Решила. Шикану. Возьму кофе с виски. Совсем не уверена, что он ирландский, но мне же любой пойдет. Я же кто?.. Все заработанные уходили на выживание, оплату коммуналки, тональники и крема. Конечно, кроме тех денег, которые тырила Алина. Почему я так на нее зла?

Бордовая тяжелая пыльная штора, я уткнулась в нее щекой. Она закрывает от меня дорожные дыры, наполненные водой, кривоватые квадраты панелек, пробивающуюся, но уже истерзанную весеннюю зелень. Проходят наркоманы, выпендривающиеся подростки, несчастные и нищие бабушки. Всех их вижу настолько четко, что кажется, будто и не вижу совсем. Я стала бликом.

Внутри я обыкновенно находила чердак или погреб, иногда морг. Мне до изнеможения хотелось осмотреть другие комнаты, я уверена была, что не все люди так живут. Если бы я в прошлый Новый год, в праздник, пошла бы до булочной, а мне бы там кто-нибудь улыбнулся, дела бы пошли в гору. Кто-то мог угостить меня кофе. Кто-то мог подарить мне свой шарф. Кто-то мог бы пригласить меня на каток, пусть в этот дряхлый ЦПКиО, это вообще роли не играет. Когда умерли родители, а потом бабушка, с ними со всеми умерло все хорошее, что могло быть. Я не чувствую любви, точнее, я чувствую полнотелое жгучее пусто. Выйти дайте, да вот негде, только закольцованность. Никто меня никуда не пригласит, я не умна, не интеллигентна, у меня даже нет обаяния. А рожа такая, что… Что? Что? Так. Стандартная русская рожа.