Традиции & Авангард № 2 (5) 2020 г. - страница 3

Мариям Кабашилова

Мариям Кабашилова родилась в Буйнакске в 1980 году. С 2005 года живет в Москве. Публиковалась в журналах «Дружба народов», «Юность», «День и Ночь», Prosōdia, «Этажи», «Особняк» и других изданиях. Сборник стихов «Вода» вошел в список литературной премии «Московский счет» (2012), поэтическая подборка – в шорт-лист литературной премии «Живая литература» (2012). Участница Форумов молодых писателей России в Липках. Автор поэтических сборников «Вода» и «Физика».

Надвинь на брови северные сны…

Ты меня, дорогая, за всякое там прости —

За не пойманных бабочек и за пойманный щебет птичий,

А придется мимо нашего старого дома идти,

Постучи тихонько и мелодично.

Там уже никого, но хотя бы разбудишь то,

Что как будто на патефонной игле застыло,

Это сейчас мы знаем, что с нами было потом,

А тогда у гаданий разных судьбу вырывали силой:

Зажигали свечи, бросали туфли и проч.

Я – с разбитым коленом, ты – с вечной ангиной.

Помнишь, как играли? А страшные сказки, ночь?

Все цветы надоели мне, кроме одной георгины,

Ой… или розы красной с каплей нежной росы,

Мы с тобою с тех пор не изменились ни грамма.

Как из одуванчиков пыльных, вместе с тобой росли,

А теперь, гляди, кому – мачехой, кому – мамой.

«Это память твоя говорит спросонок…»

Это память твоя говорит спросонок,

Сладкой ватою мельтеша,

Знай, что каждый из нас в душе ребенок,

Каждый третий из нас – левша,

Переросший пальто, проболевший корью,

Сквозь буран идущий пешком

В нелюбимый сад и скоро – в школу,

С горки катящийся кувырком.

Вот он ест пломбир, вот шмыгает носом,

Вот запачкал руки в песке.

Вот бранилась мать, мол, где тебя носит,

А сама ушла налегке.

«Ускоряется август: брусника, ирга, ежевика…»

Ускоряется август: брусника, ирга, ежевика,

Солнце мягко роняет на лес белокурую прядь.

Что случилось с тобой и со всеми, скажи-ка?

Мы совсем разучились друг друга в лицо узнавать.

Среди долгого сна, среди звездного шума —

Ломоть лета и осени след, незаметный для глаз.

Вот случится зима, утопай среди этих вещей и думай

О трамвае, везущем в бескрайнюю облачность нас.

Мимо ив и пруда, по Покровке, вдоль кинотеатра.

Там на четверть – дожди, остальное – снега, там

Мы расходуем жизнь на сегодня, вчера и на завтра

С невесомой беспечностью, свойственной нашим годам.

Оставайся таким, я таким тебя помню и слышу,

Ты сидишь с нами рядом в трамвае полупустом,

С тихой грустью в глазах, с роковою судьбой под мышкой,

С повторяющим длинные строки из Библии ртом.

Продолжайся в прозрачной воде, в колокольном дин-доне,

В аромате антоновских яблок, роняющих стук

В золотую траву, в листьях клена, раскрывших ладони.

Это твой не последний, не первый, не следующий круг.

«Ни слову быстрому, ни воробью…»

Ни слову быстрому, ни воробью

Не воротить того, что говорю

Тебе, шагнувшему второй ногой,

С зимой повенчанному, с ее водой.

Тебе там нравится? Там хорошо?

Зачем ушел ты? – Я не ушел.

Вот длится солнца горячий круг,

Вот длится сердце – тук-тук.

Я шлю за море, за много верст,

Немного света, улыбки горсть,

Щепотку взгляда, ломоть руки —

Тебе, стоящему у той реки.

Я убаюкаю, уберегу

Твое стояние на берегу.

«Как такое с тобой могло случиться —…»

Как такое с тобой могло случиться —

Слово недоброе, сердце, судьба, ключица?

Слышишь мой тихий голос, молитвой полный?

Ты теперь только то, о чем я помню,

То, что трогала, грела, кутала в одеяло,

Соединяла с собой, от себя отделяла,

Прятала ото всех в стихотворной речи,

Назад Вперед

Традиции & Авангард № 2 (5) 2020 г. - страница 3

Похожие книги