– Заходи…
Некромант принял его приглашение и, пройдя вслед за ним на кухню, внимательно осмотрел его с ног до головы. За прошедшие пять лет брат Лилит исхудал, но не потерял своей крепкой формы, доставшейся ему от кузнечного ремесла, которое он забросил с момента известия о смерти своей сестры. Лишь его усеянное мелкими шрамами лицо и седая прядь волос, немного закрывавшая его морщинистый лоб, выдавали в нем настоящую усталость от несправедливой жизни.
– Ну? – хозяин дома облокотился о стену и, скрестив руки на груди, недовольно произнёс, – С чем пришел?
– Мне нужна помощь. Никто не знает этот город лучше тебя…
Однако Хестод не успел договорить – смех Урца, полный скрытой боли и ненависти, заглушил его слова.
– Почему именно я? Почему ты не пришел к своим старым дружкам, а ко мне? – его грозный голос предательски дрожал, – Почему!?
Некромант медленно покачал головой. Опустив взгляд на стоявший рядом с ним стул, он устало занял его и, схватившись за голову, тихо произнёс:
– А ведь мы были друзьями когда-то, – легкая усмешка слетела с его губ, – Пока я не женился на Лилит…
Урц внимательным взглядом окинул его и молча сел за стол напротив своего гостя. И вскоре, когда Хестод смог перебороть нахлынувшие на него воспоминания, он еле слышно прибавил:
– Я жалею о том, что случилось с ней. Не меньше тебя, мой названый брат… – заметив на лице хозяина дома нескрываемую злость, он уверенно продолжил, – Но мы не смогли ее спасти. Жнецы Марво…
– Были отправлены к вам по твоей вине, Хестод! По твоей!
Не сдержавшись, Урц с размаху ударил кулаком по столу и в следующую секунду скривился от боли. Потерев разбитые костяшки, он попытался расслабленно выдохнуть, но услышал спокойный голос некроманта:
– Я могу рассказать тебе всю правду. Если ты захочешь выслушать меня…
Урц тяжело вздохнул и небрежно махнул рукой, и Хестод, переведя взгляд на окно, тяжелым голосом начал свой рассказ. Воспоминания в один миг пронзили его разум – он вспомнил дом в Кадхе, купленный им в паре улиц отсюда, где жил вместе со своей юной женой. Годы их совместной жизни неслись перед его глазами со скоростью света – и он, без утайки, кратко рассказывал Урцу все, что касалось Лилит.
Однако после счастливых лет их союза пришел тот самый день, которого Хестод боялся больше всего на свете. Опустив взгляд в пол, он, пораженный прежней болью и отчаянием, пережил его вновь – и Урц, чувствуя его настоящие эмоции, несколько смягчился.
Но через несколько минут рассказа ему настало время по-настоящему удивиться – его названный брат рассказал ему о секрете тех дней, который он хранил в тайне до встречи с ним. И, в доказательство своих слов, он отстегнул неприметный мешочек на поясе робы и бережно выложил на стол письмо и маленькое кольцо.
Увидев это, Урц с трудом сдержал слезы. Он потянулся к ним и, встретив молчаливый кивок Хестода, дрожащими руками развернул письмо. Пробежав глазами по написанным строчкам, он непонимающе перечитал его вновь, и, убедившись в правоте своих мыслей, глухо произнёс:
– А ведь я считал предателем именно тебя…
– Я живу с этим клеймом пять лет, Урц – с горькой улыбкой заметил некромант, – Я должен был остаться дома в тот день…
Урц отрицательно покачал головой.
– Нет. Твоя вина здесь только в том, что Жнецы Марво знали, куда идти за тобой, – он задумчиво постучал пальцами по столу, – Неудивительно, что все эти пять лет они не могли тебя найти…
