Вот так вот тех, чьи семьи были опалены войной и послевоенной разрухой, Советское государство собирало изо всех подворотен и коммуналок, отмывало, переодевало, кормило, учило.
В 12 лет детство мое окончилось. Военком нашего района капитан дядя Дима Мальцев (именно так я его запомнил) отвел меня в суворовское училище. Уж что он говорил в приемной комиссии, не знаю. Но экзамены я сдал хорошо, кроме математики – тройка. Мать не возражала, так как к тому времени уже повторно вышла замуж. Я стал воспитанником СВУ.
Мой первый учебный взвод: «Бердников, Власов, Глазков, Гончаров, Грачев, Елистратов, Жуков, Зябрев, Коняхин, Лохматов, Логвинов, Маслов, Макашов, Марков, Мусинов, Никулин, Олейник, СаломатинДощаев, Черепков, Шиколин».
Разбуди ночью – прочитаю так же.
Не знаю, за какие заслуги, но меня офицер-воспитатель майор Кузнецов Иван Петрович выбрал и назначил своим помощником – помкомзвода. То же самое было и во всех других училищах (Тамбовское, Полтавское, Ташкентское). Старшим группы я был и в Академии Фрунзе, и в Академии Генерального штаба.
Первый год в СВУ учился так себе. Спорт мешал, культ которого тогда был во всех воинских коллективах. Лыжи, стрельба, фехтование на штыках. Стал юношеским чемпионом Воронежа по кроссу на приз газеты «Коммуна», несколько лет подряд был чемпионом училища по боксу в своей возрастной группе (проиграл только один бой старшекурснику Мастюкевичу… нет-нет, он был белорус). Чемпион Воронежской области по ручному мячу (11×11) среди взрослых. В 17 лет, поняв, что олимпийского чемпиона из меня не будет, стал готовить себя целенаправленно к службе в войсках. Выносливость, сила, ловкость, стрельба. С благодарностью вспоминаю тренера, капитана Плещеева Дмитрия Андреевича. Долгие годы поддерживал с ним связь.
Да, преподаватели в училище были прекрасные. Все ходили в форме, некоторые – фронтовики. Историк, подполковник Кортунов, – я всегда засиживался у него на уроках и, сколько времени после спортзала свободного оставалось, бежал в кабинет истории. Майор Любовь Залмановна Лейцина вела немецкий, на фронте она была переводчицей. Душу выдирала за знание языка. По средам весь день разговаривали только на немецком. Образование в суворовском давали такое, что даже тех, которых выгоняли за неуспеваемость, с удовольствием брали гражданские школы и училища.
С гуманитарными науками я ладил, а с математикой не дружил. Меня дразнили: «Вот какой длинный (не верили даже, что одногодок) – а не соображаешь». Меня это взяло за живое, пошел к математику, капитану Предыбайло. Он сказал: «Вижу, хочешь знать. Так вот это надо вызубрить, а тут – зубрежки мало, надо понимать» – и стал со мной заниматься. Где-то к середине учебы в СВУ я подтянулся: математика, физика стали «хорошо». Училище окончил со средним баллом «4,5».
Года через три после поступления окончилась моя карьера помкомвзвода. За очередную драку сняли с должности, чуть было вовсе не исключили из училища. Спасли преподаватели. Педсовет решил устроить мне внезапный экзамен по всем предметам. Шесть уроков, шесть проверок – на пяти я получил «отлично». Наверное, пожалели. Слава богу, не было в этот день математики. Низкий поклон дорогим моим учителям: по истории – подполковнику Кортунову, по словесности – майору Ермакову, по химии – майору Мацуку, по немецкому – майору Лейциной, по географии – майору Введенской.
