Геннадий Игоревич был человеком, которого трудно было назвать открытым. Его суровое лицо с глубокими морщинами, острые глаза, которые, казалось, видели людей насквозь, и всегда строгий голос внушали уважение, граничащее со страхом. Он не любил праздных разговоров и терпел лишь тех, кто работал так же безупречно, как и он сам.
– Проходите, Варвара Олеговна, – резко, но совсем не грубо сказал он, едва она переступила порог. – Закройте дверь.
Она повиновалась и села напротив него, выдерживая прямой взгляд. Геннадий Игоревич молчал несколько секунд, изучая её. Варваре показалось, что его взгляд сегодня был чуть более напряжённым, чем обычно.
– У нас новое дело, – сказал он наконец, перебирая бумаги на своём столе. – Странное. Вы мне нужны.
Варвара кивнула, но не проронила ни слова. Она знала, что начальник терпеть не мог, когда его перебивают. Он передал ей безликую папку. Её пальцы, сжимающие документы, едва заметно дрогнули. На обложке не было ничего, кроме лаконичной надписи: «УБИЙСТВО. ОБЪЕКТ №23».
– Найдено тело, – продолжил будничным тоном Геннадий Игоревич. – Мужчина семидесяти шести лет. Странные обстоятельства. Ни явных следов борьбы, ни оружия. Но внешний вид жертвы… – Он замялся, будто подбирал подходящие слова. – В общем, вам лично нужно это увидеть.
Варвара развернула документы. Первое, что бросилось в глаза, – фотография с места преступления. Мужчина лежал на земле с искажённым гримасой лицом, словно он умер от ужаса. Его глаза были широко раскрыты, рот застыл в беззвучном крике. Тело выглядело странно – будто обожжённое, обугленное – но без явных следов огня. Рядом с ним был только клочок бумаги, испачканный чем-то тёмным.
– Где обнаружили? – коротко спросила она, стараясь не выдать своего внутреннего напряжения.
– В старом депо на окраине, – коротко ответил начальник. – Оно давно закрыто и там ничего не должно быть. Но второй охранник услышал ночью странные звуки, пошёл проверить и наткнулся на тело.
Варвара подняла на него взгляд, и её сердце невольно сжалось. Старое депо. Почему-то эти слова напомнили ей про ночные кошмары.
– Свидетели утверждают, что видели свет трамвайных фар. – продолжил, теперь уже не стесняясь эмоций, начальник. – Представляете? Фар. На территории, где уже лет десять ничего не двигается.
Она сделала вид, что спокойно записывает его слова, но внутри у неё всё оборвалось. Свет фар. Трамвай. Сон. Это невозможно. Её рука едва заметно дрогнула, но она тут же заставила себя успокоиться.
– Когда я могу выехать на место? – спросила она, подняв глаза на начальника.
Геннадий Игоревич смотрел на неё долго и пристально, пытаясь понять причины ее поразительной готовности тут же приступить к делу.
– Немедленно, – сказал он наконец. – Жду ваш отчёт до конца дня. Это дело странное, я бы даже сказал, пугающее! И я хочу, чтобы вы разобрались в нём максимально быстро.
Варвара кивнула, быстро поднялась и, забрав папку, четким шагом направилась к двери. Её утреннюю твердость смывала волна тревоги. Казалось, сны и реальность начали переплетаться еще теснее.
Варвара сидела на заднем сиденье служебного автомобиля, глядя в окно, за которым мелькали промышленные районы Москвы. Узкие улицы, заброшенные склады, пустые рельсы – всё это напоминало городские раны, давно залеченные, но так и не забытые.
Она держала на коленях папку с материалами дела, но не открывала её. Не решалась. Вопросы, которые у неё возникли, требовали ответов на месте.
