– В фа́йтинги гама́ешь? – спросил тот, заметив любопытство. – Го по сети зарубимся.
Тимофей, припомнив свой треснутый по корпусу смартфон, скис и вежливо отказался. Сосед с другого ряда, – чудаковатый подросток с взъерошенной соломой вместо волос, – закусив от удовольствия язык, что-то старательно вырисовывал в школьной тетради, а когда закончил, вырвал страницу и протянул, робко улыбнувшись, Шаламову. На листке в клеточку красовалась весьма удачная карикатура на учителя с неестественно большой головой и очками. Надпись снизу гласила: «ВАСИЛИЧ».
– Вполне, вполне, – усмехнулся Тимофей, подняв большой палец вверх, и передал рисунок дальше по рукам, от чего смешки и перешёптывания вскоре заполнили весь кабинет. В дополнение к этому гаму дверь в комнату резко распахнулась, и в проёме появилась худощавая фигура пучеглазого смуглого брюнета с южным орлиным носом.
– Вы к кому? – растерянно спросил учитель.
– К деду своему! – передёрнул его тот и, быстро отыскав глазами девушку с каштановыми волосами, кивнул ей на выход.
– Можно? – лисой улыбаясь, привстала та. – Я на минуточку, – и, не дожидаясь ответа, выпорхнула из класса, прихватив с собой сумочку.
Учитель окончательно потерял контроль над подростками, и остаток урока прошёл кто во что. Шаламов даже мог поклясться, что слышал ягодный запах электронной сигареты, но его источника так и не нашёл.
От табака тошнило, поэтому Тимофей, миновав курилку, в которой проводили перемену практически все учащиеся, побрёл на второй этаж лицея. Едва осилив подъём, он остановился, что бы промочить высохшее горло минералкой, за которой ходил в магазин, как в толпе малознакомой молодёжи, мелькнула довольная физиономия Алексея Пирова, упитанного старшеклассника среднего роста с копной тёмных волос на круглой голове.
– Ооооо, – иронично вытянул тот, окинув взглядом приятеля, – сушнячки сбиваем? Как проводили?
– Как скорый поезд, – просипел Шаламов, – с горном и флажками.
– Вы ж позавчера собирались.
– А мути́т до сих пор.
– Это потому что лечишься не правильно, – заявил Пиров. – Меня тут местные на вписку тянут. Айда со мной, пивком заполируешь, и добре.
– Не. Я завязал.
– Шнурки на кроссах? – усмехнулся тот.
Одноклассница Тимофея продефилировала мимо них в обнимку со своим ухажёром, забравшим её с урока.
– Вот где-где, – присвистнул Пиров, – а у тебя в классе со́ски посимпо́тнее будут.
– Переводись.
– Нафига мне ваш инфомат нужен?! – фыркнул тот. – Я уж лучше с вэшками доучусь. Дочка замглавы города, кстати, – кивнул он на девушку.
– Да ладно!
– Ага. У тебя ещё и дочка участкового учится по Пригороду, – заявил разведчик, – Дашка, светленькая такая, мелкая.
– А это что за туз бубновый? – поинтересовался Шаламов, кивая на высокого смуглого парня, что обнимал его одноклассницу.
– Скорее уж пиковый, – хохотнул Алексей. – Вожак – погоняло его.
– Вожак? – саркастично улыбнулся Тимофей. – И где ж его стая?
– Нет у него никакой стаи. Так, два хвоста, и те – обрубки. Имя у него какое-то ихнее… Важа́ или как-то так. Короче, Вожаком прозвали. Мутный тип, мне тут местные поведали.
– Да все они тут какие-то мутные, – скуксился Шаламов, отвернувшись к высокому окну, выводившему во внутренний двор лицея. – Угораздило же нас так влететь! За год до выпускного.
– Мда, – согласился Алексей, опершись о подоконник, – нет больше легендарной «трёшки». Мы – последний выпуск.
