- В этот день, Лисанна, - пояснил он по дороге, - я обычно езжу сюда один. Мама закрывается у себя в комнате и не выходит, она так и не приняла еще смерть папы. Несмотря на значительную разницу в возрасте, несмотря на то что ее выдали замуж, не спросив, мама любила отца. Будучи маленьким, я всегда видел и чувствовал особую атмосферу тепла между ними. Отец много времени проводил на службе, дома бывал редко, даже ночевал не каждый день. Но иногда он брал выходной. Целый день мы могли провести втроем! – Рошар улыбался воспоминаниям. – В такие дни мы обычно ездили за город. У нашей семьи есть дом на берегу крупного озера. Я купался или удил рыбу, отец жарил после ее в углях от прогоревшего костра. Это была самая вкусная рыба, что я ел за всю свою жизнь! А вечером, после ужина, когда я уходил спать, родители могли долго сидеть внизу и разговаривать. Мне нравилось выглядывать из-за угла, смотреть на них и мечтать, что и я вот также когда-то буду сидеть со своей женой, голова к голове, прижавшись друг к другу и тихо переговариваясь. Тот мамин смех… искренний, чистый… больше она так не смеется, Лисанна.
Мы как раз подъехали к внушительной территории, огороженной кованой оградой. Управлял экипажем сам Рошар. Он пристроил его в тени от раскидистого высокого дерева, подал мне руку, помогая спуститься и мы прошли за ограду.
В этом месте царила покойная тишина. Мы шли по ухоженным нешироким дорожкам мимо высоких каменных постаментов, мимо каменных строений с арочным входом, мимо заросших холмиков с табличками, надписи на которых стерлись от времени.
Пришлось отойти от входа на значительное расстояние, пока Рошар не повернул в сторону высокого каменного строения. У входа нас встречала статуя лотра, прижимающего раскрытую ладонь к груди.
- Это Фейрос, - пояснил Рошар, кланяясь статуе, похожим жестом прижимая раскрытую ладонь к груди. – Он провожает в царство духов. Он следит, чтобы они нашли свой последний путь.
Не смогла пройти мимо и не коснуться изображения одного из Всевышних, как его видят местные. Прикоснулась задумчиво к ладони, что он прижал к груди, положила свою поверх и прикрыла глаза, прислушиваясь. Что-то было в этом месте, в этом каменном изваянии, что-то… чего я пока не могу понять. Чувствую, осязаю, но понять не могу. Рошар негромко меня окликнул, снова подавая руку. Мы спускались по каменным ступеням в темноту склепа. Невольно вырвался небольшой энергетический шарик, который я зажала в ладони, освещая темное холодное помещение. Довольно широкое, мы с Рошаром стояли плечом к плечу, и я могла сделать не менее трех шагов в каждую сторону. У каждой стены просматривались углубления – ниши. В этих нишах и покоились широкие каменные ящики, не меньше десятка. Неужели это то, о чем я думаю? Поморщилась, представляя, что местных не предают огню или земле, а обрекают на вечность в каменном мешке.
Судя по всему, так и есть. А что же тогда за холмики там, наверху?
- Рошар, - откашлявшись, подыскивала слова. – Твои родные в этих каменных ящиках?
- Не все, - легко откликнулся лотр, проходя внутрь и вставая рядом с одной из ниш. – Здесь покоятся мои отец и дед. А также их отцы и деды. Мужчины рода аль Винсер.
- Но за что? – вырвалось, прежде чем успела прикусить язык.
Рошар тут же обернулся ко мне.
- Что значит «за что»? – лотр нахмурился. Он и правда не понимал.
- Прости. Только душа, запертая в каменном мешке, не сможет уйти на перерождение, - все же пояснила, стараясь, чтобы он понял.
