– Можно ещё вот так сделать, – Юрка встал рядом, согнул пальцы в кулак и поднёс их к глазам, как маленькую подзорную трубу.
– Прости. – Рома подумал, что это звучит, как будто он извиняется за то, что застрял тут на берегу, или за то, что не пришёл в школу и Юрку побили, и на всякий случай добавил, – Ну, за бинокль.
– Ай да пофиг. Это ж пластмаска, не знаю, чего она так убивалась. Батя из заграницы ей штук десять таких привезёт, если я попрошу.
Рома тоже свернул руку в кулак и посмотрел сквозь него на тот берег. Девчонка выбрасывала в реку какие-то разноцветные бумажки, одну за одной. Вот чудная.
– А тебе никогда не хотелось… – сложно было произнести это вслух, как будто Рома спрашивал про что-то очень сокровенное. Хотя странно было скорее то, что они с Юркой никогда об этом не заговаривали, – Ты никогда не думал, как там живётся – на той стороне?
– Ты прикалываешься? Мне батя каждый раз рассказывает, что они там черти ненормальные. Ты посмотри на неё. Если там все девчонки в таких шмотках ходят, то чё туда соваться вообще.
– А челноки?
– А чё челноки. У них гражданство двойное, значит, кто-то из родичей наш. То есть они только наполовину чокнутые, но всё равно чудики.
Странно. Раньше Юрка вился вокруг челноков как чайка над рыбацким катером, и всегда безуспешно. В лучшем случае они его просто игнорировали, в худшем – могли и послать. Он знал их всех в лицо, а некоторых даже по именам и, видимо они его тоже знали. Во всяком случае, каждый раз когда Юрка появлялся на горизонте, они спешили перейти на другую сторону улицы или скрыться в толпе. Однажды, когда Рома попросил Юрку отвлечь одного из челноков, пока он пытался его нарисовать, в них даже прилетела стеклянная бутылка. Хорошо, что не долетела.
Но при этом Юрка никогда не отзывался о другой стороне с таким пренебрежением. Может это челноки его так сегодня отделали?
– …и Новый год они не справляют! – Юрка видимо закончил список странностей самым возмутительным пунктом. Рома понял, что к своему стыду всё прослушал, засмотревшись на разноцветные бумажки, которые плыли по реке. Он надеялся, что девчонка сама их заметит и не надо будет пытаться привлечь её внимание. Почему-то при Юрке не хотелось этого делать.
– Не может быть, что не справляют. Все справляют. Нам же отсюда города не видно, может они там гуляют так, что мы обзавидуемся.
– Ага, а салюты ты видел у них когда-нибудь? Над городом-то. Ну вот и всё. – Юрка сложил ладони рупором – Эй, чудила! Какой у вас там год сейчас?
Девчонка оторвалась от своего занятия и помахала им рукой. Потом что- то прокричала в ответ. Течение, хоть и не было сильным, полностью заглушало слова.
– Сама такая, всегда пожалуйста! – Рома удивлённо посмотрел на Юрку, тот пожал плечами, – Ну она либо ругается, либо спасибо говорит за тогда.
Тем временем девчонка поднялась на ноги и начала тыкать рукой куда-то им за спины.
– Чего? Штаб? Не, девчонкам туда нельзя, даже не просись! – Юрку видимо очень забавляло «переводить» её фразы, Рома же направился к пещере, пытаясь угадать, на что она показывала. Стул? Нет. Рюкзак? Костёр?
От голода урчал живот. Рома поставил кастрюлю с водой на камни и принялся наблюдать за этим странным диалогом между Юркой и девчонкой, приставив руку козырьком ко лбу.
Через пару минут девчонка махнула рукой и опять села рвать и выкидывать бумажки. Юрка принёсся в пещеру и начал потрошить рюкзак. Рома понял, что просто не доживёт до момента, когда вода в кастрюле вскипит, поэтому открыл пачку макарон и попробовал так разгрызть сухие рожки. На вкус было не очень.
