Отец с рёвом сметает со стола все вещи и что-то запускает в Рому. Это ножницы для бумаги, они отскакивают от двери и падают на пол. Если бы это происходило дома, Рома бы убежал в свою комнату, а здесь куда спрячешься? Рома стоит и пялится на ножницы на полу. Ручки у них небесно-голубые, прямо под цвет отцовской формы.
Дверь в кабинет открывается с громким стуком – это вернулся дядя Слава. Он смотрит на бумаги, на отца, на Рому. Дотрагивается ладонью до Роминого лба… Комнату закручивает в спираль и следующее, что он помнит, прохладная ладонь тёти Инги на его лице и сказка на ночь.
Рома медленно выдохнул и потрогал себя за лоб. Холодный. Руки тоже были холодными, как и пол под босыми ногами.
В дверь постучали.
Отец заскрипел стулом и заворчал на кухне. Рома быстро закрыл дверь своей комнаты на шпингалет, выключил свет и прислушался. На всякий случай. Отец прошаркал в прихожую, включил свет и открыл дверь.
Что-то было не так. Рома всегда замечал, если что-то выглядело неправильно, выбивалось из композиции, и он очень удивился, когда узнал, что остальных это нисколько не тревожило. Девчонка рассказывала, что слышит, когда что-то неправильно. Роме было интересно, как такое вообще может быть, и сейчас он это понял.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
