Август. Звоню:
– Женечка, привет, это я, не узнала? Это Саша. У меня день рождения послезавтра, а я одна, совсем. Прошу тебя, приходи в «Шоколадницу» на Китай-городе! Сможешь? Отлично! Жду тебя в семь вечера. Всё хорошо. Да, спасибо, дорогая, при встрече расскажу. Ну, до видзенья – это по-польски «пока». Целую!
Всё! Мне всё удалось! Послезавтра! Боже, то есть, чёрт возьми, как дожить!!!
Я ставлю на столик букетик ночных фиалок – антикварные кружева показывающих язычки мелких слоновой кости полупрозрачных цветов, нанизанных на стебелёк по спирали.
Женечка говорит:
– Мои любимые, – грациозно привстаёт и наклоняет блестящий гладкими волнами волос цветок своей головки на тонкой шее к фиалкам.
Останови её, – говорит мне моё сердце, а разум шепчет, – не слушай его, иди до конца! Я не обращаю внимания на глупое сердце: Молчи, скоро у меня будет новое, молодое!
Женечка приближает гладкое, бледное, без румянца лицо к протянувшим к ней осьминожьи щупальца цветам и вдыхает аромат, который усыпит её, вынет душу. Душа Женечки – тонкий, лёгкий, медленный дымок – зависает над букетом колдовских цветов. Я тоже глотаю запах фиалок и поднимаюсь над собой.
Пока душа её дремлет, нежась над цветами, моя на секунду задерживается над двумя телами, и я решаюсь – быстро проникаю в дыхательное горло Женечки, распираю лёгкие, попадаю в кровь и мгновенно распространяюсь по телу вплоть до самой последней клеточки готового выпасть тёмного блестящего волоска. Волосок медленно падает. Я в теле Женечки встаю, мы движемся в противоположных направлениях – когда он достигнет пола, я уже буду далеко.
Душа Женечки, пьяная, окружила туманом предательские цветы. Я могу забрать букет и сжечь его вместе с ней!
Люди, не найдя признаков насильственной смерти, отвезут моё старое тело в морг. Муж и сыновья похоронят пустую оболочку, и никто никогда не узнает, что я сделала. Я медлю и неуверенно убираю от букета руку, теперь – мою тонкую длинную руку с ровной гладкой кожей, с длинными пальцами и накрашенными отполированными ногтями.
Когда её душа протрезвеет, Женечка сможет воспользоваться моим старым телом. Надеюсь, у неё хватит ума не искать меня. Всё равно она ничего не докажет, только может, если будет раздувать эту историю, загреметь в психушку.
Пора. Я целую своё старое тело в лоб и, неловко задевая длинными ногами стулья (шаги получаются непривычно длинными), иду, покачиваясь, к выходу. За покинутым мною столиком я слышу звон посуды. Женечкина душа, вероятно проснулась, нашла моё брошенное тело и осваивает его.
Слава сатане, догадалась! Ну, хотя бы она жива – совесть моя обеспокоена, но жить можно! На ходу для закрепления результата я глотаю волшебный состав, который готовила девять месяцев. Свершилось. Теперь – всё свершилось. В своё старое тело я больше не вернусь!
