Из этой пустоты резко донеслось его имя.
Все тут же обернулись на Кирилла, отставив в сторону бокалы и трубки кальянов. Лица в красноватом отсвете переводили взгляд с него на Дена и обратно. Послышался смех и перешептывания.
− Что ты сказал, придурок?
Ден усмехнулся. Девушки приподнялись с его плеч. Он слегка наклонился в его сторону.
− Мой дорогой Кир, вижу, сознание тебя подводит.
− Повтори, что сказал.
−Я сказал, что твой вокал посредственен, так что не лезь не в свое дело.
−Да брось, он был крут, − вступился Лео, но Ден даже не взглянул на него.
Плавно, не спеша, он стал подбираться к Кириллу. Реальность снова стала уходить из его восприятия. Кирилл не слышал того, что говорили ему. Не видел перед собой ничего, пока Ден не наклонился к нему. В черных глазах отразился неон.
− Тебя спасает тембр. Лишь на нем строится твоя мнимая исключительность. Думаешь, импровизация с залом делает тебя Фредди Меркьюри? Уж извини, для этого нужно что-то большее, чем виляние задом. Или может тебе съебаться в попсу?
− Может, тебе съебаться в штаты? – вскипел он.
Ден глухо рассмеялся. Играючи он взболтал бокал виски и отпил его, долго не поднимая глаз.
Все молчали. Куда-то исчезла музыка. Только сейчас Кирилл заметил это. Все присутствующие замерли, ожидая развязки. Все смотрели на Дена. Как и всегда.
− Со мной-то все ясно. Мне уже нашли группу, и осталось лишь уладить детали. И ты ждешь этого даже больше меня. Думаешь, это твой шанс, билет в лучшую жизнь? Я скажу тебе, что будет. Ты встанешь у микрофона, и группа пойдет ко дну. Ты увидишь это.
Никто не успел среагировать на его удар. Уже через миг Ден лежал на полу с окровавленным носом.
Его улыбка еще больше кипятила кровь, подгоняя к вискам ярость. Приходится сжимать кулаки, чтобы не убить его.
Кирилл не знал, откуда у этого хилого ублюдка столько смелости, почему он не боится его роста, ширины плеч. Почему он все так же смотрит на него, сверкая блеском обсидиановых глаз, хотя никто даже не подходил к ним. Кирилл вновь ударил его в челюсть.
− Прекрати!
Только теперь его оттащили от Дена. Выплюнув зуб, тот пошел веселиться дальше.
Музыка снова вернула присутствующих к ритму. Все что-то обсуждали, насыщались кайфом и падали под стол, когда это становилось невозможным.
Началась учеба. Таня чувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Все давалось ей легко, а к концу недели она завела столько знакомств, сколько не насчиталось бы за всю ее жизнь. Преподаватели тоже быстро признали ее.
На паре по рисунку она задумчиво проводила стеркой по шероховатой поверхности бумаги. Линия вышла кривоватой − у вазы все же были более очерченные контуры. Таня отвлеклась. Кленовый лист зацепился за узорчатую решетку. Таня наблюдала, как он трепетал на ветру, все не в силах возобновить свой путь.
− Таня, верно? − сбил ее удивленный голос с мысли. – У тебя отлично получается, я помню твои вступительные работы. Когда закончишь, я покажу группе, хорошо?
Она кивнула. Все тут же посмотрели на нее. Встречаясь с Таней глазами, однокурсники улыбались. Что-то в ее лице очень склоняло к этому. Может теплый взгляд или приподнятый носик. А может детское выражение пухлых губ вызывало к ней самые нежные чувства.
Закончив натюрморт, Таня отложила кисть в сторону. Она уже хотела встать, как преподаватель сам подошел к ней.
− Давай, я откреплю. Отвлекитесь все на минуту.
