Мы так и не перешли на ты. Так и не выяснили, с чем связано это наше неправильное притяжение. Так и не нашли ответов на наши вопросы.
Но вопреки всем «не» я охотно отвечаю на его поцелуй, будто кто-то сверху дергает меня за невидимые ниточки и вынуждает поступить именно так, а не иначе.
Дождь не оставляет нас в покое. Он продолжает лить будто из душа, и вскоре наша одежда промокает насквозь. Она липнет к коже, тяжелеет, будто мы нырнули в океан, а потом пытаемся выбраться на берег, но темный омут не отпускает. Мое платье стекает с плеч, ледяные капли обжигают кожу, покалывают ее своим неиссякаемым напором. Горячая рука мертвой хваткой удерживает мою талию, вторая – подбородок. Мне не сдвинуться, но я и не хочу этого делать. Я уже приняла решение оставить все, как есть. И будь, что будет.
Незнакомец прижимает меня к себе холодной стеной, он промок, как и я, его рубашка прилипла к широкой груди, мышцы его рук обнажились под белым хлопком, с темных волос капает вода. Я повинуюсь инстинкту сжать что-то в дрожащих пальцах сминаю ткань его рубашки на груди, руки сводит судорогой, нас окружает лед летнего дождя и запах летней ночи, но мне жарко. Мне нестерпимо хочется сбросить с себя промокшую одежду. С себя и с него. Но мы даже этого не делаем.
Возможно шампанское ударило в голову, а может я слишком устала от быта своей размеренной жизни, но, когда сильные мужские руки сползают с моей талии и подбородка вниз, поддевая меня под бедра, я покорно прижимаюсь к этому дьяволу ближе, позволяя поднять себя. Обвиваю его талию ногами, шею руками, и отдаюсь ему в его полную дьявольскую власть.
Когда щелкает его ширинка, я теряюсь между желанием отпрянуть и желанием умереть в его руках. Побеждает последнее. Моя спина впивается в ледяную стену, когда он двигает меня к ней, втараниваясь между ног.
Меня подбрасывает на нем. Я зажмуриваюсь. Срываюсь с его губ, поцелуй прерывается так же резко, как незнакомец входит в меня. Мне немного больно, он большой и напористый. Он рычит мне в губы, его накрывает даже сильнее, чем меня. Он выдыхает, прижимая меня бедрами к шершавым кирпичам. Его руки надежно удерживают мою задницу, мои кисти безвольно лежат на его шее. Бретели моего платья одна за другой сползают все ниже, платье под тяжестью опустилось от первого толчка, и как только за ним последовал другой, еще на несколько сантиметров обнажило мою грудь. Мне тяжело дышать. Я задыхаюсь от дикости происходящего. Но вместо того, чтобы прервать эту схватку, я подаюсь бедрами навстречу и на третьем толчке мы встречаемся на полпути.
– Да… черт… – я не знаю, кто из нас это произнес, да мне плевать на это. Мне становится интересно, эта прожигающая вены истома уже на пике, или только зарождается. Я снова подаюсь ему навстречу, он подбрасывает меня еще одним сильным, как его поехавшая крыша, толчком, и моя голова откидывается назад. Я ударяюсь затылком о кирпичную стену, моя шея тут же оказывается во власти его жадного рта. Зубы оставляют следы, язык их зализывает. Мое лицо подставлено каплям дождя, они царапают кожу, стекают по скулам, умирают на губах. Мне хочется попробовать его на вкус так же, как он пробует меня. Ключица горит, расцарапанная его щетиной, я зарываюсь рукой в его темные волосы, выжимая с них влагу и оттягиваю назад, возвращая его губы на свои. Наши тела сталкиваются как грозовые тучи, между нами сверкают маленькие разряды молний, напряжение все усиливается, разрядка пока не наступает. Но я ловлю себя на мысли, что плыву уже без нее. Такого не было раньше.
