У адептов вытянулись лица.
– Он в душу тебе заглядывал?! – первым воскликнул Андрей. – Да ты же чуть живая! Маг так поступил?!
– А что могло случиться? – чувствуя, что что-то не так, насторожилась Полина.
– Умереть ты могла! – прежде чем Сафи смягчила бы удар выдал Андрей. – Совсем! С концами! Даже души бы от тебя не осталось!
Полина сглотнула, а он продолжил:
– …Здоровые не выдерживают! Все знают, как Маг наказал мага по кличке Эфенди… Маги, конечно, наглые, и тот был наглец каких поискать, его должны были судить за дела, которые он наворотил, а он заявил Магу, что тому и десятой доли ему не пришить и не выкопать… тогда система ещё была старая… и что он уже через пару недель будет ходить чистенький перед законом перед Эскамерунским дворцом в обнимку с тремя потас… девушками!..
Сафико успевала только неодобрительно морщиться на его пылкую и громкую речь, любое её слово заглушалось, Андрей, казалось, не замечает, что она пытается его остановить, чтобы передать информацию усваиваемыми дозами.
Полина лежала в тёплой воде в покрытой чёрным чаше ванны, распахнув глаза.
– …он поймал его за затылок, вперился в глаза и пил из него сведения, пока Эфенди не посерел и не завалился на колени, а когда Маг отпустил, упал совсем. Впал в кому, пролежал четыре дня без сознания и умер!
Полина потрясённо молчала.
– Что же… – хрипловато проговорила она, – вы хотите сказать, что ему было всё равно выживу я или нет, лишь бы получить информацию?
Андрей смущённо замолчал, с неловкостью глянул на опустившую глаза Сафико и всё-таки заговорил опять напрямую, что было, похоже, в его характере:
– У магов вечно цель оправдывает средства. А он у них главный. Значит, цели больше и средства серьёзнее.
Полина понурила голову, ни о чём особенно не думая. Мыслей никаких не было, было просто грустно и жалко себя. И опять проступило ощущение, что где-то есть место, к которому она раньше стремилась, когда помнила, что-то родное, что-то как мама, если не мама сама по себе. Там бы её пожалели, даже если бы она была виновата. Но Полина не чувствовала за собой вины, оттого чувство было острым.
– Так что ты вспомнила? – спросил о главном Андрей.
– Ничего из прежней жизни, пустота какая-то, – равнодушно произнесла Полина. – А этот человек, которого все ищут – его ваш Маг узнал – стоял там, пока я корчилась. Наблюдал, что сделал.
– Он – не человек, а Маг – не наш, – мягко, но твёрдо исправил Андрей. – Я к Стахию, расскажу, что творит Маг…
Июнь, 24
Ясно и душно, но не радует. На небе ни облачка, и само оно прелое, не голубое, а серо-сиреневое, тень только под крышами и навесами, стоять близко к другим людям не хочется. Под козырьком остановки торчит какой-то кислый хмырь, одетый не по погоде. От остановки лавирует горстка пассажиров, покинувших томное нутро автобуса. Шеренга пешеходов торопливо минует переход через проспект. Один мужчина затормозил на месте. Стоит, стоит, стоит – не остаётся сомнений, он никуда и не собирался. Светловолосый, голубоглазый, черты лица рубленные, выражение напряжённое. Движения скованные, будто хочет что-то сделать, но сдерживает себя – перейти дорогу? Ему будто не комфортно подставлять светлый череп солнцу, накинуть бы капюшон, но высокая крепкая фигура в капюшоне сразу привлекает к себе подозрения интенсивного людского потока.
Холодные глаза с редкими перерывами смотрят на маленький переход на противоположной стороне проспекта. Люди равнодушно минуют его, как на зелёный, так и на красный. Все авто замедляются на узком перешейке, без претензий пропускают людей, за день клаксоны взрываются не чаще пары раз, а пешеходы игнорируют красный много больше…
