Третья диктатура. «Явка с повинной» (сборник) - страница 14

Нет, забвение – не дело. Марина Цветаева не о себе, ее-то не забудут. Но и других не следует забывать, по-моему. Своя ниша у каждого. Помнить надо. Не о «прохожих» ратую. Хотя бы прямые потомки помнили колен 4–5 своих предков.

Понимаю, разумеется, в суете борьбы за себя, любимого, да против мощных властных структур, порой и вовсе неведомых человеку, не до предков и дум о них, быть бы живу самому. Но и тут вопрос: зачем? Конец ведь у всех один. И какая разница – когда? Говорил выше о дяде Азате, «без вести пропавшем» на войне в 43-м. Был, говорят, талант математический, философией интересовался, перед призывом рекомендовал новорожденного племянника, моего брата Арсо, назвать Фихте, именем не самого известного немецкого философа (кстати, в семье Арсо так и звали до школы, больно нравилось нам это имя, а дед Татевос никого же не слушал – сам определял имена внукам и сам их регистрировал в сельсовете). Вам оно попадалось? А юноша, «без вести пропавший», был от него в восторге, племянника окрестил его именем. Старшему дяде Арменаку даже в Подольском архиве МО так и не сказали, где и при каких обстоятельствах пропал тот солдат. Что склоняет меня к мысли: ищи вмешательство наших зондеркоманд – СМЕРШ. Они «работали», не оставляя следов. Рассказывали: в 56-м на партсобрании в Ереванском университете по реабилитации талантливейшего армянского поэта Егише Чаренца его дочка со слезами вопрошала: не надо мне вашей реабилитации, скажите только, где могила моего отца. А у ЧК могил же не бывает. Они свою «работу» не афишируют. Бывают, правда, весьма редкие исключения. С одним из таких исключений сам даже сталкивался. Но то была уже иная эпоха.

О том здесь – специальный очерк, давший этой книге название «Третья диктатура». Дочитайте до него, он того стоит. А пока – о том, как попал я в советскую столицу.

«Совсем недавно в Германии нашли могилу деда Лены, которого уработали на германских рудниках в 44-ом году. Мои деды лежат в Можайске и Москве. Как же важно сохранять эту тонкую нить связи поколений!!! Я счастлив, что жизнь дала мне таких друзей. Вы – удивительный союз поколений, дающий нам смысл дальнейшей жизни».

Дима Рафаэльянц

«Грустно всё это. Не знаю как кому, но мне вообще всегда грустно думать о своих ушедших родственниках, а также читать чьи-либо воспоминания об этом. Я сразу представляю этих людей с их жизнью, не похожей на мою, их проблемы, чаяния, переживания… Тысяча вопросов: как мимолётна жизнь, зачем мы вообще на этом свете, что остаётся от нас и т. п. Меня всегда очень впечатляли кладбища, их особая атмосфера с незримым присутствием множества ушедших в другой мир душ. И, я бы сказал, что даже моё сознание в этих местах становится другим, каким-то отрешённым. Но потом я возвращаюсь в обычный мир и кладбищенские воспоминания как-то начинают отягощать душу. У нас-то, у живых, всё совсем не так, всё кипит, бурлит, а там тишина и бесконечность. Наверное, поэтому в последние годы я, по возможности, стараюсь избегать этих мест, видимо, подсознательно чувствуя, что и я в недалёком будущем окажусь в той же компании…

Я свой род знаю намного хуже, чем ты. Уж очень сильно перепахала история судьбы моих родичей. Сначала революция, потом война. Дома обоих дедов были под оккупацией. Да и с репрессиями тоже всё было в порядке: трое моих родичей мотали срока по 10–12 лет. Политические. В общем, всё как у русских людей. И стали мы теперь почти как иваны, не помнящие родства. Думаю, что на нашей, русской цивилизации это сказывается плохо. Видимо, такова судьба всех народов, переживших сильные катаклизмы.