Хавьер вдохнул так, будто вынырнул с большой глубины, и ощутил град сильных пощечин. Снова вернулись все чувства, но тело по-прежнему оставалось чужим.
– Так-то лучше, – облегченно выдохнул Шарль и вытер пот со лба. – А с тобой, оказывается, нужно держать ухо востро, да? Чуть что не так скажешь… Но я разберусь, как с тобой управляться, моя золотая рыбка. И никуда ты от меня теперь не уплывешь. Раз уж ты даже дышать можешь теперь только по моему желанию, то…
Уже взявший себя в руки Мадино лукаво улыбнулся и сел, расположившись удобнее.
– Давай-ка, все-таки еще кое-что проверим, прежде чем я тебя отпущу погулять. Желаю, чтобы ты отвечал мне. И отвечал только правду. Что там за история с твоими волосами? Говори.
Рот Хавьера раскрылся сам собой и, как ни в чем ни бывало, произнес то, что никогда нельзя произносить вслух при чужаках:
– Ничего особенного. Рыжие иногда рождаются в моих землях. Местные называют таких людей «солнцем Ньетто» и считают даром богов, несущим благословение. Но есть поверье, что если человек с дурными мыслями увидит такие волосы, то это принесет всему народу большое несчастье. Потому я с рождения прячу их.
С последним словом рот Хавьера захлопнулся, и тот снова обратился в живую статую. Из всего тела он мог владеть только глазами.
Мадино рассмеялся.
– И только-то? А уж туману-то понапустили! Но как же мне нравится управлять тобой! Желаю, чтобы ты засмеялся.
Когда смех Хавьера перешел в надрывный хохот и удушающий кашель, Мадино повелел:
– Прекрати. Отдышись. Помирать тебе еще рано. Вот так. А теперь я желаю, чтобы ты поносил Кестера самыми грязными словами.
Чтобы не видеть, с какой довольной миной Мадино стал слушать, едва восстановивший дыхание Хавьер закрыл глаза. А из его рта сам собой полился оскорбляющий короля помойный поток.
– Довольно, – наконец-то прозвучала такая долгожданная команда.
Хавьер смог замолчать и открыл глаза. Зря он подозревал Мадино в отсутствии воображения. И очень зря не плюнул поганцу в лицо.
– Я убедился, что ты мне совершенно покорен, – объявил ухмыляющийся Шарль. – Теперь слушай правила, по которым я желаю, чтобы ты жил… Пока что. Так вот. Перестань изображать статую. Можешь вести себя, как обычный человек. Двигаться, есть, спать и все прочее. Даже говорить. Но только до тех пор, пока ты выполняешь какое-то мое желание. И только для того, чтобы его выполнить наилучшим образом и не умереть при этом. Ничего лишнего. Как только дело сделано – замираешь и делаешь только то, что тебе будут приказывать мои люди. Рассказывать кому-то каким-либо образом о том, что ты стал моим рабом, запрещаю. И вот тебе первое желание. Мне нужен план скорейшего захвата столицы Кордии. Теми силами, что здесь сейчас находятся. Обдумай хорошенько и со всеми подробностями внятно и понятно опиши до утра. Сейчас тебя отцепят, оденут и отведут туда, где ты сможешь спокойно работать. Но…
Шарль склонил голову набок.
– Нужно вначале решить, как лучше тебя использовать. Может быть, посадить на коня под моим знаменем и заставить порубить всех твоих друзей? А? Сделать предателем, который собственными руками снесет голову Кестеру? Хочешь? Нет? Тут тебе повезло. Я тоже не хочу. Так что мне придется тебя с блеском победить, пленить и показательно казнить. И посему, слушай еще одно мое желание…
***
Подготовив подробные планы захвата столицы и собственного разгрома на поле боя, Хавьер всей душой надеялся, что на том Мадино и успокоится. Но нет. Когда Норрьего оказался в Триволи, от него потребовали подробно описать всех противников нового короля, а после началось самое страшное.
