Весной красивее. Груши и яблони цветут. Аул весь бело-розовый. А сейчас дома прикрыты зеленью, на плоских крышах кое-где видны люди. Наверное, женщины хозяйничают. Дорога вьётся от аула вдаль. То, пропадая, то, появляясь вновь. Она уходит в горы, к Мамисонскому перевалу, где сурово глядят острые, заснеженные пики скал, а из долины, в другую сторону, она идёт в город. Там когда-то и жил Алёшка. Но папа с мамой уехали в далёкую Африку и оставили его у тёти Томы.
Алёшка каждый день смотрит на эту дорогу. Он каждый день мечтает, что вон в той машине едет за ним его мама. И хотя, он уже большой мужчина, ему уже шесть лет, но ему так хочется к маме…. А иногда ночью, когда она ему снится, ему невольно плачется. Тётя Тома берёт его тогда к себе и успокаивает, иногда она поёт ему нежные песни. Её тёплые руки приносят тепло и уют, но это не мамины руки. Они у неё лучше, но Алёшка всё равно сладко засыпает от тепла и ласк. Только утром прячет глаза от Таймураза. Не хочется ему быть плаксой и нытиком. Ему хочется только одного, чтобы рядом была только его мама.
Вот и сейчас какая-то машина катит к аулу. Они наперебой с Таймуразом начинают мечтать, у кого сегодня будет пир. К кому они пойдут в гости. И где съедят по куску ароматного фытчина, выпьют по чашке горячего бульона и убегут с громадным куском мяса.
Да. Вечером будет пир. А сейчас надо смотреть за отарой. Джульбарс хоть и верный друг, но они тоже не зря здесь. С высокой скалы просматривается вся поляна, видны все овцы. Казбек их водит. Они спокойно щиплют траву. Солнце уже стоит над головой. Звенит зной. Пора бы и перекусить. Джульбарс это уже понял и сидит рядом.
Что там вкусненького сегодня положила им тётя Тома? Да, сегодня они с голоду не умрут и Джульбарсу не позволят. Он полностью с этим согласен. Он виляет своим пушистым хвостом и преданно смотрит в глаза. Всё! Обед окончен. Остатки надо отложить на ужин. А сейчас надо попить и спрятаться от солнца и овец с него убрать.
Но кто-то там идёт по тропе вверх. Он что-то машет руками, стараясь привлечь внимание. Постепенно приближаясь, фигура превращается в Фатиму. Она что-то яростно жестикулирует. Но они же мужчины. Что они будем суетиться при виде женщины? Надо соблюдать спокойствие, хотя любопытство разбирает. Фатима почти никогда к ним не приходит. У неё свои дела. Но, если что важное, то её посылают за мальчишками. Что же случилось? Плохое или хорошее? Связанно ли это с приехавшей машиной? Но вот уже различим голос Фатимы.
– Алёшка! Алёшка! – кричит она и машет руками.
Он не выдерживает и срывается к ней. Фатима запыхавшаяся, раскрасневшаяся, еле переводя дыхание, выпаливает одним выдохом.
– К тебе мама приехала!
Как? Неужели в той машине, которую они видели на дороге, была его мама? И он этого не почувствовал! Как же так? Она там уже так долго в ауле. А он здесь в горах, на этой поляне Растерях с овцами.
– Беги! Ну что же ты стоишь? Ведь она же ждёт тебя! – чуть ли не кричит Фатима.
Да, правда! Что это он тут застыл? И он понёсся вниз, к аулу, к тому, кто его так сильно ждал. К тому, кто так долго к нему ехал. К своей мамочке. К своей любимой мамочке. Он нёсся вниз, раздвигая траву, где прятались такие страшные чудовища. Но не страшны они ему теперь. Он бежит к маме. Спотыкаясь о кочки и ветки, падая и вставая. Он не чувствовал боли, её у него не было. У него была только одна мысль, которая гнала его вниз.
