– Шадров, на выход! – скомандовал рыжий веснушчатый охранник.
Федор оторвался от размышлений и, не дожидаясь повторного приглашения, шагнул к двери. Конечно, он удивился, что на второй день пребывания в ШИЗО из десяти прописанных кумом его куда-то потянули.
– Что случилось, начальник? – поинтересовался арестант.
– Зам по БОР[40] вызывает.
– Слышь, Солнышкин, дай сигарету!
Рыжий не любил, когда его так называли, но из всего охраняемого контингента Шадров был ему наименее неприятен, поэтому он сунул в руки Федору сигарету и зажигалку и, деловито нахмурившись, сообщил:
– Солнцев, моя фамилия. У тебя минута.
– Человек ты, Леха! По звонку[41] с меня нарды! А чего Никитину надо-то, не в курсе?
Охранник обернулся и, убедившись, что никто не слышит их разговор, полушепотом произнес:
– Начальник розыска городского у него. Давай докуривай, мне тут лясы точить с тобой некогда!
Зайдя в кабинет к Никитину, Шадров доложился по форме и уставился на здоровенного мужика, сидящего за столом. Тот жестом пригласил его присесть напротив. Зам по БОР, пробормотав что-то о срочных делах, вышел из кабинета.
– Ну чего стоишь? В ногах правды нет! Я – Одинцов из горотдела, Илья Иванович меня зовут. Куришь? – Начальник утро положил перед зэком на стол пачку сигарет.
Федор изобразил на лице равнодушие и небрежно бросил:
– О чем будем говорить?
Одинцов, оценивающе посмотрел на собеседника, закурил и начал:
– У меня к тебе есть предложение, от которого ты можешь отказаться, и это никак не повлияет на твою дальнейшую судьбу…
– Я с органами не сотрудничаю, – перебил Илью Федор. – Можно считать, что я уже отказался.
Одинцов затушил сигарету и, не обращая внимания, на сказанное продолжил:
– Беломорский освободился. Его заказали. Ты можешь помешать.
Шадров оживился, взял сигарету, прикурил и спросил:
– Отсюда?
– Разумеется нет. Тебя освободят условно-досрочно. У нас есть кое-какие соображения по возможному месту исполнения, знаем, что работать будет снайпер. Тебе надо будет вычислить точку атаки и действовать согласно плану.
– А что за план?
– Придет время – узнаешь. Мы привлекаем тебя не только потому, что, по отзывам твоего армейского командира, ты был одним из лучших наводящих. Прохор ведь тебе не чужой человек…
– Я могу подумать?
Илья отрицательно покачал головой.
– Но ведь оформление займет немало времени! Пока я заявление напишу, пока вы ходатайство подадите… Я, конечно, понимаю, что с Никитиным уже все оговорено, а суд?
– Это не твой вопрос. И еще: никому и ни при каких обстоятельствах ты не расскажешь о нашем разговоре. Не подумай, что я угрожаю… Ну ты понимаешь меня.
– А вам-то что за интерес Беломорского спасать, если все известно? Возьмете стрелка по факту, и сто пятая[42]в кармане.
– Есть интерес, поверь…
– Не, начальник, не надо меня только втемную использовать, как фраера дешевого, ладно? УДО меня не купишь, у меня и так звонок через полгода…
– Как знаешь, Федя! – Одинцов встал и, направляясь к выходу из кабинета, добавил: – Заказчик – Гасан. Прохор последнее препятствие у него на пути, чтобы героин в город пустить.
– Где расписаться кровью? – повеселев, пошутил Шздров.
– А кровью не надо! – совершенно серьезно ответил Илья. – У меня ни рогов, ни копыт вроде нет. Зачем кровью? В ближайшее время тебя освободят. До города сам доберешься, на своей машине тебя не повезу – конспирация. Встретимся в кафе «Суши – пицца» напротив автовокзала, это где раньше рюмочная была.
