Три кофейни - страница 49

Юлия была очарована их подарками. Внимание и старания детей – это было для нее выше всяких похвал и комплиментов.

Да, я забыл вам сказать, что Его похоронили в ее день рождения. Именно поэтому я хочу вернуть тот день. Ей исполнилось тридцать четыре, когда она выглядела на пятнадцать лет старше. За окном было двадцать девятое октября.

– С днем рождения, любимая.

Андрей спустился на первый этаж, а затем вернулся в комнату и бросил объемный круглый букет на кровать у ее ног. Он никогда еще не дарил так много роз.

Она вскочила и бросилась ему на шею, он довольно улыбнулся, обхватив ее одной рукой.

Дети побежали вниз. Начался грохот и шум, а Юлия все не слезала с него.

– Ты представить не можешь, как мне приятно. Спасибо тебе. Но это ничто по сравнению с тем, что у меня есть ты. Что я могу тебя потрогать. – Она погладила его лоб, щеки, его улыбку, заглянула в глаза. – Я могу с тобой разговаривать, слышать твой голос, словно в первый раз, незнакомый, но приятный голос. Мне кажется, я не слышала его вечность. Скажи мне хоть слово.

– А… Что мне сказать?

Растерянно улыбнулся.

– Скажи, что так, как сегодня, – будет всегда. Я буду просыпаться и видеть твое сонное лицо. Ты будешь всегда разговаривать со мной, а я с тобой. Как это важно – разговаривать друг с другом.

– Так будет всегда.

– Я бы хотела вернуть все те дни, когда мы молчали с тобой. То время, унесенное ссорами. Я бы хотела вернуть те часы, те минуты, когда мы хлопали громко дверью и закрывали ее на замок, то время, когда мы спали в разных комнатах. Я бы хотела его вернуть и прибавить к нашему будущему. Больше я ничего в своей жизни не хотела бы изменить. Я благодарна за все!

Андрей смотрел на нее, не понимая, что значат все эти слова, произнесенные ею.

Она взяла его за руку. Они присели на край кровати, отодвинув в сторону розы.

– Ты знаешь, ко мне пришло озарение, не важно, можешь называть это как угодно, а меня сумасшедшей. Мы сейчас же позвоним и отменим встречу с друзьями и родными. Я хочу, чтобы мы провели этот день семьей. Нет, не здесь. Мы купим билеты и немедленно полетим в Париж, а затем на юг Франции. Я не знаю, что со мной происходит, но я уверена, как никогда в своей жизни, что мы должны это сделать. И не важно, во сколько это нам обойдется. Не удивляйся, мне и самой странно слышать от себя это, я практична, и авантюризм во мне природой не заложен. Но я просто уверена, как после снизошедшей свыше истины, – мы должны это сделать немедленно.

Юлия засуетилась и начала искать паспорта.

– Я знаю… Пусть это будет самый сумасшедший шаг в моей жизни. Нет, даже не так. Мы полетим бизнес-классом, мы слишком часто отказывали себе из-за дома. Теперь мы достроили его и можем спокойно вздохнуть.

– Милая…

Он осторожно взял ее за руку.

– Объясни, пожалуйста, что все это значит?

– Милый, – коснулась пальцем его губ. – Доверься мне, я не могу тебе ничего объяснить, потому что и сама себя не понимаю. Но если меня ведет рука высших сил, значит, нужно следовать этому. Так нужно. Не думай ни о чем, не переживай. Что-то вокруг нас происходит такое, что-то настойчиво тянет туда, где мы должны сегодня оказаться.

Они спустились на первый этаж.

– Дети, собирайтесь. Мы летим в Париж!

Ослабь свои руки, они сейчас слишком тяжелые. Смой все его прикосновения холодной водой. Я знаю, ты не позволишь никому больше к себе прикасаться, но на грубой коже никогда не затянется шрам. На тебе сейчас каждая рана кровоточит, не раздирай эти раны до самых костей. Оставь их, пусть они кровоточат, но не позволяй себе погибать. Слышишь?