Ее волосы были распущены и черными змеями лежали на груди и плечах. На бледном без кровинки лице сверкали решительные глаза.
– Второй пистолет, Перпетуя! – торопливо скомандовала соседка.
Бледная служанка протянула госпоже второй пистолет и забрала разряженный.
– У меня только один заряд, – таким же ледяным голосом сказала брюнетка, – а вас двое. Можете выбрать, кому умирать.
– Эта сучка подстрелила Шэлласа, – удивленно прохрипел раненый, которого порезал Ферран. С залитого кровью лица смотрели злые испуганные глаза.
– Второго беру на себя я, – заявил Ферран, торопливо сбрасывая с рук остатки пут, и подобрал с пола свой кинжал.
– Валим, – сориентировался раненый, и его приятель, переведя взгляд с одной угрозы на другую, прыснул за ним в дверь.
Через секунду в комнате остались лишь Ферран и его спасительница, из-за плеча которой выглядывала ахающая служанка.
В коридоре раздался какой-то звон, шум и ругань, потом звук падения, но Ферран не стал интересоваться природой его происхождения. Голова раскалывалась от боли, и правый глаз застилала серая пелена.
Ферран поморщился и потер висок. Потом подошел к сидящему у стены покойнику. Глаза грабителя были выпучены, как будто он недоумевал тому обстоятельству, что перешагнул черту, отделяющую жизнь от смерти.
– Вот это меткость, – присвистнул Ферран, кинув взгляд на свою спасительницу. – Вы ему попали прямо между глаз.
– Я целила в плечо, – прошептала женщина, с трудом переведя взгляд с убитого на Феррана. И тут пистолет выпал у нее из рук и загрохотал по полу.
7. ГЛАВА 7. Дурман
Ферран подошел и подобрал оружие, выпавшее из рук спасительницы. Дуло упавшего пистолета было направлено прямо в нос сладко спящего Матеуса. Тот недовольно поводил носом, что-то пробормотал и повернулся на другой бок.
– Как вы? – спросил Ферран у послушницы.
Лицо женщины было белей снега, большие черные глаза с ужасом обводили взглядом заваленную спящими людьми и умершими тесную комнату. Ноздри изящного носика нервно подрагивали.
– Я в порядке, – сказала брюнетка и вздернула подбородок.
Ферран усмехнулся про себя: так горда, что не призналась бы в своей слабости, даже падая в обморок. Ферран подавил в себе желание подойти и обнять женщину за плечи, чтобы успокоить. Ему почему-то показалось, что она оттолкнула бы его. Вместо этого он снял шпагу со стены, готовясь к новым неожиданностям.
В коридоре снова раздался шум, и в комнату вбежал запыхавшийся трактирщик.
– Живы? – спросил он, переводя взгляд с одного лежащего на другого. – Ваших слуг убили?
– Кажется, они дышат, – спокойно сказал Ферран. – Но почему-то не просыпаются. А Торренс всегда откликается на мой призыв.
Он подошел и чуть потормошил за плечо камердинера, но тот даже не пошевельнулся.
– Позвольте мне!
Брюнетка решительно отстранила Феррана и наклонилась над Торренсом. Приподняла веко, вгляделась в зрачок. Пощупала пульс.
– Я не лекарь, – сказала она, – но по всем признакам, ваших спутников опоили черным дурманом. Они проснутся к утру.
– Это не я! – побледнел трактирщик.
– Надеюсь, что не вы, – чуть поколебавшись, сказал Ферран. – Пиво пили мы все втроем, но вино пили только эти двое… – он понюхал пустую бутылку вина, но ничего не разобрал.
– Вы ранены? – поинтересовался трактирщик, глядя на кровь на руках постояльца.
– Это кровь вот этого, – указал Ферран на покойника, лежащего ничком на полу. – Я убил его кинжалом. Самооборона, – пожал он плечами.
